Лодыгин
Шрифт:
«Устройство дает возможность, — писал он, — не только плавить всевозможные металлы или смеси, но и выплавлять эти металлы из их руд».
Для выполнения задач столь широкого спектра предлагалась совершенно необычная конструкция плавильного пространства — желобо- или корытообразное прямой или вогнутой формы. (Опять при расчетливости можно было бы взять хотя бы два патента на каждую из видов печи, но Лодыгин по-прежнему не гонится за числом патентов.)
По обыкновению, занявшись какой-либо областью электротехники, Лодыгин собирает статистические данные развития электрометаллургии в России
Для этого он использовал и трибуны Менделеевских съездов, и Первого съезда лиц, закончивших электротехнический институт. За участие в пропаганде электротехники и за изобретение электротермии после празднования 40-летнего юбилея лампы накаливания в 1914 г. Лодыгин по представлению электротехнической общественности был награжден вторым российским орденом — св. Анны.
Выступая перед молодыми электротехниками, он раскрывал блестящие перспективы электрометаллургии в нашей богатой полезными ископаемыми стране, он одним из первых указал место индукционных электропечей в металлургии завтрашнего дня, которые тогда многие переоценивали: «Конечно, индукционные печи не могут конкурировать с доменными, суточная выплавка которых достигает 30–40 тысяч пудов в сутки, это было бы экономически выгодным лишь при наличии громадного запаса дешевой водяной силы. Но для ответственных отливок, производства специальных сталей индукционная ночь незаменима».
Далее он говорит о неоспоримых ее преимуществах: «По сравнению с тигельной плавкой преимущества такие: 1) состав шихты не изменяется; 2) угор металла незначительный, так как нет необходимости перекаливать металл, чтобы прогреть середину… Незначительность угора и малая окисляемость особенно ценны там, где идут в дело дорогие металлы, например вольфрам, ванадий, титан, молибден и др.
Наконец, металл, получаемый из индукционной печи, совершенно не содержит в себе растворенных газов, почему отливки получаются чрезвычайно плотные и однородные».
Все эти преимущества и особенности индукционных печей, замеченные еще их первостроителем, оказались верными на десятилетия вперед, но интересно, что уже тогда Александр Николаевич со свойственной ему скрупулезностью ученого рассчитал и возможность сделать их экономически выгодными.
Все развитие электротехники упирается в недостаток энергии. Но ведь Россия богата и водными ресурсами, и углем, и торфом…
И Лодыгин ищет в Петербурге людей власть имущих, заинтересованных в электрификации России, в разработке ее энергетических богатств. Таких людей он долго не находит. Надежды на членов Всероссийского национального клуба развеялись — этим «героям фраз» собственные интересы (а многие из них были и высшими сановниками империи, и одновременно крупными капиталистами) дороже государственных.
Разочарование в деятельности клуба привело к полному разочарованию и в политической борьбе.
Он не появляется больше на заседаниях в доме на Литейном, 10, не выступает в печати по политическим вопросам.
Отныне он только изобретатель.
Но встреча с главным управляющим Управления земледелия и землеустройства А. В. Кривошеиным дает надежду на то, что заветная мечта его и друзей-электротехников
Кривошеин предлагает Лодыгину объехать северные и восточные губернии, изучить их энергоресурсы на предмет использования в скором будущем, а также состояние народных промыслов, широкое развитие которых немыслимо без электроэнергии.
Вот тогда он и берет (в 1912 году) те самые два месяца отпуска, о которых сообщал список прохождения службы, и путешествует по Карелии и Волге с фотоаппаратом и топографической картой, осматривая глухие углы Олонецкой и Нижегородской губерний, расспрашивая жителей о недавнем прошлом края и разыскивая в архивах и старых книгах сведения о богатствах этих мест.
Вернувшись в столицу, он делает обширный доклад о том, что видел, с предложениями о преобразовании этих губерний и издает его в 1914 году отдельной книжкой.
«Доклад о способах добывания электрической энергии в Олонецкой и Нижнегородской губерниях для пользования ею в местах кустарных производств» на самом деле затрагивает и многие другие вопросы.
«Ввиду краткости времени… обширности пространства и сложности самого вопроса, — начинает свой доклад почетный инженер-электрик, — мне предстояло сделать такой выбор места, который позволил бы мне в наиболее короткий срок сделать возможно подробную и практически продуктивную работу».
Его выбор пал в Олонецкой губернии на бывший Кончезерский завод, основанный еще при Петре I, его округу, старые разработки и новые выходы медных руд в окрестностях реки Суны и озера Сандал, мраморные ломки Белой горы и соседние урочища, водопад Кивач и пороги Поор и Гервас на реке Суне.
Огромная карта, которую представил докладчик собранию, была испещрена значками и стрелками, означавшими известные или открытые им самим (!) залежи руд и строительного камня, а также дороги — сухопутные и водные, — по которым можно будет вывозить их. В приложении к докладу — серия фотографий, сделанная самим Лодыгиным (хранятся сейчас в Центральном государственном историческом архиве Ленинграда).
«Исследованный мной район представляет местность исключительную как по обилию минеральных богатств, так и по обилию водяной энергии, которую легко можно будет преобразовать в электрическую, легко приложимую к извлечению металлов из руд и к обработке минеральных богатств, — продолжает докладчик, — перевозка которых обеспечивается чрезвычайно благоприятно расположенной системой водяных сообщений».
Он обращает внимание на «залежи железных руд, равные многим миллионам тонн», на дне озера, уже известные местным жителям или найденные им самим. Он рассказывает о богатствах мрамора, порфира, кварцита и других, «принимающих высокую полировку».
И это в краю, где местное население «лишено заработка и должно обращаться к отхожим промыслам»! Работы же может хватить и им, и новым поселенцам, если вместо того, чтобы «бесполезно тратить десятки тысяч из-за отсутствия точного технико-экономического расчета нужд предприятий, составить такой расчет, изучив возможности и нужды края. И такой расчет, вот он — перед вами, господа землеустроители, уже сделанный докладчиком. Можно хоть завтра начинать разработку строительного камня и железных руд».