Логическая история цивилизации на Земле Дополнительные доказательства моей теории (часть вторая)
Шрифт:
Здесь просто констатация факта, без какого бы–то ни было анализа. Но этот факт вопиет, и неужто «бедному крестьянину», не способному по своему образованию к вскрытию причин, каковые игнорирует даже современная ЕЭ, просто взять и запретить ненавидеть евреев? придумав еще более непонятное для плебса словечко антисемитизм, о семантической глупости какового я уже сказал выше.
Между тем, занятия евреев дают сверхприбыль, отчего они плодятся сверх меры по сравнению с «бедными крестьянами», и им уже не хватает «бедных крестьян», чтобы хоть сколько–нибудь умеренно их эксплуатировать – нужно выжимать из них все соки. Между тем, симбиоз власти и еврейства это не только по той причине, о которой сказано в цитате, но и – по причине кровного родства. В момент насыщения народа евреями, когда самаритянам уже некуда двигаться дальше (океан), из них выделяются не–самаритяне, о которых я писал выше и в других своих работах. И евреи, становясь прислужниками
В результате расцвела нелюбовь, притом не к евреям, а к их деятельности, а к самим евреям – позже и как следствие их деятельности, ибо никто кроме них этим не занимался.
Вместо этого анализа ЕЭ начинает нагнетать безмозглую страсть: «В сочинении одного ингольштадского католического священника (1590) сказано, что в вышеописанном Эргардтом бедственном положении народа виноваты не одни евреи: «Как могли бы евреи причинить столько несчастий и вреда ростовщичеством и другими финансовыми операциями, если бы христиане не содействовали им, если бы вследствие лени, неумеренной роскоши и расточительности христиане не нуждались в них, если бы, по крайней мере, не заискивали в них и не принимали участия в их ростовщических сделках? Между тем жалуются на евреев, а не говорят, как по справедливости следовало бы: Меа maxima culpa — больше всего моя в том вина»».
Во–первых о симбиозе самаритян и не–самаритян я уже сказал. Во–вторых, насчет «виновности бедных христиан» вам придется почитать мои другие работы, а то здесь мало места. Вкратце же скажу: евреи, по крайней мере, старше всех остальных народов на 500–1000 лет, причем «каждый мужчина должен быть грамотным». Прибыльная торговля – есть самое замечательное изобретение, несравнимое с изобретением ни атомной бомбы, ни даже с учением Маркса, ибо прибавочная стоимость, начатая за 1000 лет до Маркса евреями, ими же была распространена на все остальные сферы экономик. Но не это главное, главное состоит в том, что еврейские сферы деятельности, начиная с торговли, требуют не только высочайшего разума, но и абсолютно нового состава человеческих чувств и пристрастий, сформировавшихся за это время уже на генетическом уровне в торговом племени. В третьих, высочайший рационализм евреев как часть указанных чувств был неизвестен в то время другим народам так же, как например медведям. Поэтому формула «Меа maxima culpa», несомненно выведенная евреями, не имела никакого отношения к «бедным христианам». Каковые сами были созданы в таком именно виде евреями.
Итак, закончился 16 век, но антисемитизм в нем обозначен только во второй его половине, и именно священниками Лютерова «призыва». И вновь, как и ранее, случилась историческая лакуна, евреи вместе с антисемитизмом из истории на целых 200 лет как бы испарились. До самых последних лет (1789 – 97) восемнадцатого века. Именно в эти годы и именно разом во всех странах вновь возник антисемитизм как всеобщее явление во Франции, Алжире, Польше, Германии, Австро–Венгрии, Галиции, Венгрии, Румынии, Швейцарии и, разумеется, в России. Только я не буду переписывать сюда 60 точно такого же размера страниц текста, посвященных ЕЭ этим событиям в самых полных подробностях, причем по каждой стране в отдельности. Отмечу только, что если бы антисемитизм был рассмотрен не по каждой стране в отдельности, а разом по всем странам, толку было бы больше. Стали бы видны взаимосвязи на таком большом пространстве. Но это я оставлю на потом, может быть, возвращусь.
Скажу только, что за эти 200 лет структура экономик в корне изменилась. Возникли машинное производство, рабочий класс, инженерия. Производительность труда скачком и невиданно возросла. Но и появилось множество профессий и работ, не слыханных ранее. И евреи тут же захватили самые лакомые профессии и работы, оставив всем прочим – стоять около с бешеной скоростью вращающихся колес машин, предшественниц конвейера. В эти же 200 лет ростовщичество перешло к банкам, а они настолько респектабельны, что ни одному «бедному крестьянину» не придет в голову отождествлять их с ростовщиками–евреями, хотя все банки именно им и принадлежали. Торговля также резко изменилась с виду. Сейчас уже не еврей–одиночка сидел в своей лавочке, на которого можно было вешать всех дохлых кошек. Все лавки
В результате антисемитизм как–то сам собой испарился за неимением объекта, видимого любым желающим. Тем временем евреи продолжили массовое размножение в новых и более благоприятных условиях в сравнении со своими рабочими, клерками и наемными продавцами бывших еврейских лавок. Целых 200 лет всего этого никто не замечал. И – никакого антисемитизма. А тут появились Смит, Риккардо и даже сам Маркс скоро родится. И вновь запылал антисемитизм. Остальное все (от Наполеона до Гитлера) вам и без меня известно.
Бытовой антисемитизм
Заметьте, другого не бывает. Как только племя с безводного плато на границе нынешних Йемена с Саудовской Аравией спустилось к Индийскому океану, изобретя прибыльную торговлю, местные племена, к которым они спустились, заметили, что торговое племя их обманывает, обретая сверхприбыль. Однако сделать ничего с этим не могли, так как прибыльная торговля не только замечательное изобретение «прибавочной стоимости», но и требует от торговцев комплекс душевных качеств и изощренного ума и специфических навыков, подробно рассмотренных мной в других работах. Каковыми качествами аборигены не обладали. Но и отказаться от предложенных услуг торговли не могли, примерно так, как мы ныне не можем отказаться от телефона, телевизора и вообще походов в магазин.
Неудовлетворенное знание, что их обманывают, ничего другого не может вызвать кроме нелюбви. Нелюбовь же усиливается именно тем, что альтернативы здесь нет. Ибо глупо звучат даже в 19 веке идиотские призывы «не покупать у евреев», когда не покупать вообще невозможно, а кроме евреев покупать не у кого.
Торговое племя последовательно оккупировало весь мир кроме Австралии, (см. мои другие работы), поэтому везде, где оно появлялось, к нему сразу же или примерно через неделю возникала нелюбовь. Или вам нравится, когда вы купили какую–нибудь штуку в магазине, а в соседнем магазине увидели точно это же самое, только – за полцены, вами уплаченной? И здесь не надо никаких теорий.
Сейчас пример, который я приведу, неактуален в России, а вот в 1986 году, когда я впервые оказался за границей, он меня ошеломил. Я с детства привык при социализме, что любой товар (за исключением соли) можно получить через страдания, через стояние в очередях с непременным дополнительным счастьем наткнуться на саму очередь, чтобы спросить, что дают? Поэтому я и был ошарашен, что около часа ходил как первочеловек Адам по довольно большому заграничному магазину в сопровождении специально для меня работающего продавца. Тогда как у меня на родине один продавец за этот же час «обслуживал» сотни покупателей, с быстротой автомата выбрасывая, например, по пачке лезвий для бритья нескончаемому потоку взмокших от пота «клиентов». И мне в иностранном магазине показалось, что не может окупиться этот труд продавца (плюс еще куча служителей торговли за стенками торгового зала) только мной одним, тем более, что я ничего не купил по причине мизерных командировочных, выдаваемый мне моим родным государством. Взволнованный до глубины души, что я ничем не помог этому торговому заведению, я спросил у сопровождавшей меня переводчицы: «Как же может окупаться столь расточительное обслуживание покупателей при столь редких их посещениях?» И я никогда не забуду ту злость и явное презрение к торговцам, с которыми она ответила мне: «Не беспокойтесь за них, сеньор Синюков, они свое возьмут, и возьмут немало». Продавец была отнюдь не еврейкой, на магазине была написана отнюдь не еврейская вывеска, но сама торговля вызывала у моей переводчицы это чувство. Ибо на следующий же день мы с ней же пошли на работавшую в это время знаменитую Миланскую всемирную торговую выставку, и я там купил гранатовые бусы жене в подарок ровно в десять раз дешевле, чем точно такие же бусы стоили в упомянутом магазине.
Тогда я впервые узнал, как может быть прибыльна торговля, но надо же знать и то, что мои «вкусы» были с детства испорчены социализмом. Тогда как на Западе каждый с детства же знал об этом. И если я к торговле прибавлю ростовщиков, ныне именуемых банками, финансовые пирамиды, с каковыми россияне познакомились впервые за 100 лет через Мавроди, и прочими еврейскими штучками, то никакого другого наименования кроме как бытовой антисемитизм, антисемитизму дать нельзя. Он у всех, кто сталкивается с евреями, у всех без исключения племен и народов, притом возникал сразу же, или через неделю, после знакомства с ними. И с этой точки зрения он – вечен, так как евреев до того, как они стали торговым племенем, никто никогда не видел.