Логика смысла (Первая половина)

Делез Жиль

Что касается общих модусов предложения, то нейтральность смысла проявляется по отношению к ним с нескольких точек зрения. С точки зрения количества смысл не является ни частным, ни общим, ни универсальным, ни личным. С точки зрения качества он совершенно не зависит ни от утверждения, ни от отрицания. С точки зрения модальности он не является ни ассерторическим, ни аподиктическим, ни даже вопросительным (в модусе субъективной неопределенности или объективной возможности). С точки зрения отношения он не сливается внутри выражающего его предложения ни с денотацией, ни с манифестацией, ни с сигнификацией. И, наконец,

__________

¹ Георг Гурвич вводит словосочетание "волевая интуиция" для выделения типа интуиции, чья "данность" не ставит предела деятельности. Он применял ее к Богу Дунса Скотта и Декарта, к воле Канта и чистому действию Фихте. (Morale theorique et science des moeurs, Paris, P.U.F., 1948, pp.54 sq.). Нам кажется,

что по содержанию оно ближе всего к "воле" стоиков — то есть, воле к событию, что передается двойной связкой родительного падежа.

с типологической точки зрения он не совпадает ни с какой-либо интуицией, ни с какой-либо "позицией" сознания, которые мы эмпирически вывели благодаря разбору предыдущих характеристик предложения: то есть интуициями и позициями восприятия, воображения, памяти, понимания, веления и так далее. В полном соответствии с требованиями метода феноменологической редукции Гуссерль наглядно показал независимость смысла от известного числа этих модусов, или точек зрения. Но понять всю (световодозвуконепроницаемую) нейтральность смысла ему мешает стремление удержать в нем рациональный аспект здравого и общезначимого смысла — поскольку Гуссерль ошибочно представляет последние как матрицу, "не-модальную корневую форму" (Urdoxa). И это же стремление заставляет его сохранять внутри трансцендентальной сферы форму сознания. Отсюда следует, что полную нейтральность смысла можно получить только в качестве одной из сторон дизъюнкции самого сознания: либо корневая первичность реального когито под юрисдикцией разума; либо нейтрализация когито в виде "двойника", некоего "ложного когито", ни активной, ни пассивной "тени или отражения", изъятой из-под юрисдикции разума². Таким образом, то, что представлено как радикальный раскол сознания, явным образом соответствует двум аспектам смысла: его нейтральности и порождающей силе по отношению к модусам предложения. Но решение об альтернативном распределении этих двух аспектов в рамках данной дизъюнкции не удовлетворительнее решения, трактующего один из них как проявление другого. В этом случае не только генезис оказывается лже-генезисом, но и нейтральность — псевдо-нейтральностью. Наоборот, как мы видели в отношении модификаций бытия и модальностей предложения, одна и та же вещь должна фиксироваться и как нейтральный поверхностный эффект, и как продуктивный принцип производства. Ее нужно понимать не в плане дизъюнкции сознания, а в плане разделения и конъюнкции двух каузальностей.

Мы ищем определение для безличного и до-индивидуального трансцендентального поля, которое не похоже

________

² См. Идеи, особенно 114 (о юрисдикции разума см. 111).

на соответствующие эмпирические поля и которое, тем не менее, не совпадает с недифференцированной глубиной. Это поле не может быть определено как поле сознания. Вопреки всем усилиям Сартра, мы не можем рассматривать сознание как среду, но в то же время мы выступаем против формы личности и точки зрения индивидуальности. Сознание — ничто без синтеза объединения, но не существует синтеза объединения сознания без формы Я, без точки зрения Эго. Напротив, то, что не выступает ни как индивидуальное, ни как личное, является источником сингулярностей, поскольку они занимают бессознательную поверхность и обладают подвижностью, имманентной способностью само-воссоединения через номадическое распределение, которое радикально отличается от фиксированных и оседлых распределений как условий синтезов сознания. Сингулярности — это подлинные трансцендентальные события:

то, что Ферлингетти называет "четвертым лицом единственного числа". Не будучи ни индивидуальными, ни личными, сингулярности заведуют генезисом и индивидуальностей, и личностей; они распределяются в "потенциальном", которое не имеет вида ни Эго, ни Я, но которое производит их, самоактуализируясь и самоосуществляясь, хотя фигуры этого самоосуществления совсем не похожи на реализующееся потенциальное. Только теория сингулярных точек позволяет выйти за пределы синтеза личности и анализа индивидуального как они существуют (или производятся) в сознании. Мы не можем принять альтернативу, которая ставит под угрозу целиком всю психологию, космологию и теологию: либо сингулярности уже содержатся в индивидуальностях и личностях, либо — недифференцированная бездна. Только тогда, когда перед нами открывается мир, кишащий анонимными, номадическими (кочевыми), безличными и до-индивидуальными сингулярностями, мы наконец вступаем на поле трансцендентального. На основе предыдущих серий можно наметить пять принципиальных характеристик такого мира.

Первое положение: сингулярности-события соответствуют неоднородным сериям, организованным в систему, которая ни стабильна, ни не стабильна, а, скорее,

"метастабильна". Эта система наделена потенциальной энергией, распределяющей различия между сериями. (Потенциальная энергия — это энергия чистого события, тогда как формы осуществления соответствуют реализации события). Второе положение: сингулярности способны к само-воссоединению, процесс которого всегда подвижен и смещается по мере того, как парадоксальный элемент пробегает серии и вынуждает их резонировать, сворачивая

соответствующие сингулярные точки в одну случайную точку, а все излучения, все броски (игральной кости) — в один бросок. Третье положение: сингулярности, или потенциалы, блуждают по поверхности. Все случается на поверхности кристалла, рост которого происходит только на его гранях. Ясно, что организм так не растет. Организм всегда сосредоточен во внутреннем пространстве и распространяется во внешнее пространство — ассимилируя и воплощаясь. Но мембраны не менее важны: они несут потенциалы и удерживают полярности. Именно они приводят в соприкосновение внутреннее и внешнее пространства вне зависимости от расстояния между ними. Внутреннее и внешнее, глубина и высота обретают биологическую значимость только благодаря этой топологической поверхности контакта. Следовательно, даже с биологической точки зрения, необходимо понять, что "глубочайшее — это кожа". Кожа обладает неким жизненным и собственно поверхностным потенциалом энергии. И точно так же, как события не занимают поверхность, а лишь возникают на ней, так и поверхностная энергия не локализуется на поверхности, а лишь участвует в ее формировании и переформировании. Хорошо выразил это Жильбер Симондон: "Живое живет на пределе самого себя, на собственном пределе…Характерные для жизни полярности существуют на уровне мембраны; именно здесь жизнь присутствует сущностным образом как аспект динамической топологии. Последняя сама поддерживает метастабильность, благодаря которой и существует…Все содержание внутреннего пространства находится в топологическом контакте с содержанием внешнего пространства на пределах живого; фактически, в топологии не существует дистанции; вся масса живой материи, содержащаяся во внутреннем про-

странстве, активно наличествует во внешнем мире на пределе живого…Принадлежать внутреннему значит не только быть внутри, но и быть на внутренней стороне предела…На уровне поляризованной мембраны внутреннее прошлое и внешнее будущее встречаются…"³.

Четвертое положение, следовательно, таково: поверхность — это местоположение смысла: знаки остаются бессмысленными до тех пор, пока они не входят в поверхностную организацию, обеспечивающую резонанс двух серий (двух образов-знаков, двух фотографий, двух следов и так далее). Но такой мир смысла еще не содержит ни единства направления, ни общности органов. Для этого требуется рецептивный аппарат, способный осуществить последовательное наложение плоских поверхностей в соответствии с другим измерением. Далее, такой мир смысла с его событиями-сингулярностями наделен и столь существенной для него нейтральностью. Она обеспечена не только тем, что он как бы парит над измерениями, в соответствии с которыми будет организован, чтобы обрести сигнификацию, манифестацию и денотацию, но также и тем, что он парит над актуализациями своей потенциальной энергии, то есть, над осуществлением своих событий, которые могут быть как внутренними, так и внешними, как коллективными, так и индивидуальными — в зависимости от поверхности контакта, нейтральной поверхности предела, устраняющей расстояния и гарантирующей неразрывность обеих сторон. Вот почему (положение номер пять) этот мир

_________

³ Gilbert Simondon, L'lndividu et sa genese physico-biologique, Paris, P.U.F., 1964, pp.260–264. Эту книгу мы считаем очень важной, поскольку в ней представлена первая продуманная теория неличных и до-индивидуальных сингулярностей. Начиная с этих сингулярностей, она в явном виде предлагает разработку генезиса живой индивидуальности и сознающего субъекта. А значит, это и новая концепция трансцендентального. Симондоном анализируются все пять характеристик, посредством которых мы попытались определить трансцендентальное поле — потенциальная энергия этого поля, внутренний резонанс серий, топологическая поверхность мембран, организация смысла и статус проблематического. Итак, излагаемое здесь, а также в следующих параграфах, прямо связано с этой книгой, с которой мы расходимся только в выводах.

смысла имеет проблематический статус: сингулярности распределяются в собственно проблематическом поле и возникают на этом поле в виде топологических событий, к которым не приложимо никакое измерение. Как в случае с химическими элементами мы узнаем, где они, прежде, чем узнаем, что они такое, так и здесь мы знаем о существовании и распределении сингулярных точек до того, как узнаем их природу (узкие места, узлы, преддверия, центры…). Это позволяет, как мы видели, дать совершенно объективное определение "проблематическому" и той неопределенности, которую оно за собой влечет, поскольку природа направленных сингулярностей, их существование и ненаправленное распределение зависят от объективно разных инстанций⁴.

Итак, начинают вырисовываться условия подлинного генезиса. Верно, что смысл — это, собственно, открытие трансцендентальной философии, и что он приходит на смену прежним метафизическим Сущностям. (Или, вернее, смысл как бесстрастная реальность впервые был открыт эмпирической пропозициональной логикой, порвавшей с аристотелизмом; а уже потом, в виде генетической продуктивности, он был открыт трансцендентальной философией, покончившей с метафизикой). Но вопрос о том, как следует понимать трансцендентальное