Логофет. Убить скуку
Шрифт:
– Ты чувствуешь?
– Спросил я у вампира, проводя рукой по камню. По ладони пробежала легкая приятная боль. Я прикрыл глаза, получая от алтаря потоки темной, но от этого не менее приятной энергии.
– Да, повелитель. Божественная энергия.
– Норис зажмурился от удовольствия, - Бога крови.
– Анрей, откуда этот камень?
– Святой Ивазий переместил его из разрушенного храма темной стороны Многоликого.
–
– Прервал наше мурлыкающе блаженство жизнерадостный голос Герата.
Он стоял в проходе с большим молотом и кровожадно прицеливался к алтарю.
– Не смей!
– Закричали мы с вампиром одновременно, а Норис еще и переместился к другу, выхватывая у него из рук молот, от греха подальше.
– Взорвешь нас к черту. Здесь столько сырой магии, что хватит на то чтобы вынести весь город к Многоликому в гости.
Я продолжал гладить камень. Убрать руку от алтаря казалось кощунственным. Какое же это непередаваемое ощущение, когда по телу пробегают одна за другой волны наслаждения, словно предвестницы оргазма. Рядом, положив на алтарь обе руки, постанывал от удовольствия малолетний Высший. Мы бы так и остались в этой пучине блаженства, если бы не граф. Он хорошенько приложил меня ногой по бедру.
– Герат! Какого черта!
– У-у-у, как больно. Я запрыгал на одной ноге.
– Прости, учитель, - никакого покаяния в голосе, - но я не смог ударить кровососа, меня что-то сдерживает, вот и пришлось начать с тебя.
– Это метка. Метка не дает тебе возможности причинить вред хозяину.
Я оглянулся на Нориса и запустил в него маленькой молнией. Вампира отбросило от алтаря на несколько метров.
– Что это было, повелитель?
– Со стоящими дыбом волосами Норис смотрелся весьма экстравагантно.
– Радикальное лечение.
– Весело сообщил ему Сквош.
– Скажи спасибо, что не фатальное.
– Мы с тобой оба адепты темной магии крови, вот нас и затянуло. Такое количество пролитой энергии для нас сродни наркотику, она чуть не свела с ума. Все-таки мы не боги. Именно алтарь является тем артефактом-накопителем, который мы искали. Камень обладает частицей памяти бога, который собирал эту энергию. Он поглощает жизненные силы, боль и муки жертв и перерабатывает их в сильнейшую магическую составляющую .Только вот я не вижу токи силы... Как же эта энергия попадает в стены ? Нужно активировать камень.
– Кого принесем в жертву?
– Вампир плотоядно уставился на графа, приглаживая вздыбившиеся волосы.
– А чего, чуть что я? Ты вон, сколько крови сегодня выхлебал! Давай тебя и принесем!
– Меня нельзя. Я еще пригожусь повелителю.
– Тогда давай инквиза принесем. Он и потолще, и крови
От ненужного балласта мы избавились еще раньше, заперев всех в камере Герата, и взяли с собой только Анрея.
– Его нельзя, он нам еще может пригодиться!
– Ты пригодишься, он пригодится... Значит, обед тебе дороже друга? Я знал, что этому упырю нельзя верить!
– Как ты меня назвал, человек?
– Тихо!
– Мне надоело слушать их перебранку, - Ведете себя как молодожены. Принесем инквиза, ему будет полезно побывать в шкуре своих жертв. Норис.
Вампир плавно переместился к Анрею встал напротив него, чуть склонив голову набок, улыбнулся, выдвигая острые клыки. Инквиз, не отрываясь от его глаз, медленно, словно во сне, лег на алтарь и с восторгом на лице обнажил шею. Норис склонился над ним, закрывая головой нам весь обзор.
– Эй, мне ничего не видно!
– Возмутился Герат.
– А что ты хочешь увидеть?
– Нуууу, как он его смокчет...
– Герат, ты же граф! Что за слова?
– А как? Сосет, что ли?
Я едва смог сохранить на лице серьезное выражение. Герат в сущности ведь еще подросток. Рано повзрослевший, но все-таки подросток.
– Пьет, Герат, пьет.
Граф засмущался, опустив голову. Вампир уже оторвался от жертвы и, облизываясь, закреплял цепи на конечностях прибалдевшего священника. Я протянул руку к стоящему в сторонке столику с ритуальным ножом.
– Как только пущу ему кровь, следите за потоками силы. Норис, снимай метку.
Вампир провел руками над головой жертвы, затем укусил себя за палец и нарисовал почти черной кровью перевернутую кривую звезду на лбу инквиза.
– Готово.
– Не быть тебе художником, - прокомментировал Герат, - А зачем было снимать метку?
– Чтобы нашего клыкастого друга отдача не замучила.
– В таком случае с меня до боя метку не снимать! Это как же его приложит, если я погибну!
– Герат показал Норису язык.
Детский сад! Я аккуратно сделал разрезы на запястьях, щиколотках и шее Анрея. Кровь просто хлынула в углубления. У меня создалось впечатление, что каменюка сам вытягивает алую жидкость из тела жертвы. Сияние от алтаря стало почти осязаемым. Я схватил Нориса за руку, закрыл ему глаза, сам зажмурился, включая истинное зрение, и отскочил в самый дальний угол комнаты. Не хватало еще раз попасть под влияние памяти камня с его божественной сущностью.