Логово гадюк
Шрифт:
Я рыщу по темной гостиной, ухмыляясь, когда проверяю каждое место, где можно спрятаться.
— Ты должна была так сказать, потому что я хочу поиграть с тобой.
Ее здесь явно нет, поэтому я направляюсь по коридору в ее комнату, не то чтобы она действительно там спала.
— Когда я найду тебя… — Я втягиваю воздух, стону от образов, заполнивших мою голову. — Я заставлю тебя пожалеть, что ты не попросила хорошенько.
Мой голос - единственный звук, когда я проскальзываю в ее комнату. Под одеялом есть выпуклость, и я сдергиваю его, смеясь, когда замечаю
— Птичка! — зову я. — Выходи, выходи, где бы ты ни была! Ты знаешь, что хочешь мой член… и руки… и боль.
Я слышу движение наверху, поэтому я бегу через гостиную и поднимаюсь по лестнице, промахивая по две ступеньки за раз, пока не оказываюсь на площадке, а потом оглядываюсь.
— Птичка, — воркую я, — не делай себе хуже. Чем больше времени это займет, тем больнее мне будет.
Я снова слышу шорохи, поэтому поворачиваюсь к комнате Райдера и быстро проверяю ее, прежде чем снова выйти в коридор.
— Ты организовала это только для меня, Птичка? — кричу я, направляясь исследовать свою комнату и другие. — Ты весь день мокнешь, ждешь меня, представляешь, что будет, когда я тебя найду? Что я и сделаю.
В комнатах пусто, и я раздражен, поэтому я бегу обратно по коридору, мой член дергается в штанах от предвкушения того, что я сделаю с ней, когда найду ее. Ее кожа так легко покрывается синяками, кровь Птички покрывает мои руки и член… черт.
Я так отвлекаюсь, что просто хожу взад-вперед, зову ее.
Я проскальзываю назад мимо оружейной, которую мы больше не запираем, когда дверь внезапно открывается, и что-то твердое и металлическое прижимается к моему подбородку, опрокидывая его вверх. В темноте я едва различаю ее, но вижу достаточно. Моя Маленькая Птичка держит биту прямо под моим подбородком, ухмыляясь мне, на ней нет ничего, только бархат ее кожи. Кожи, которую я жажду потрогать, попробовать на вкус и заставить истекать кровью.
— Думал, ты прячешься? — пробормотал я.
— Я устала прятаться, это не мой стиль. Я поняла, что лучше бы мне охотиться на тебя.
Рокси ухмыляется.
Я удивляю ее, когда хватаю биту и рывком притягиваю Птичку к себе. Она задыхается и падает мне на грудь, когда я отбрасываю оружие, хватаю ее за шею и впечатываю в стену. Я прижимаюсь к ее спине, а мои руки блуждают по ее коже, сжимая пухлую попку Птички и покусывая ее бока, прежде чем я добираюсь до ее сосков. Она стонет, даже когда борется.
— Маленькая птичка, — бормочу я, покусывая ее ухо. — Заставила меня ждать того, что и так принадлежит мне, а у меня нет с собой игрушек.
Я хмыкаю.
— Думаю, мне придется импровизировать.
— Да? Я сказала, что сначала ты должен поймать меня.
Она смеется, а затем ее локоть возвращается назад, ударяя меня прямо в брюхо. Я отпускаю Рокси, хрипя, и она бьет меня коленом в лицо, прежде чем отлететь.
Смеясь, я выпрямляюсь и чувствую, как из носа течет кровь. О, началось, Птичка.
Я лечу за ней вниз по
— Это все, на что ты способен? Великий Дизель не может поймать даже свою собственную женщину? — насмехается она.
Она пытается прорваться мимо меня, но я наклоняюсь и перекидываю ее через плечо, не обращая внимания на борьбу, когда подхожу к столу и кладу ее на него.
— Оставайся здесь, — огрызаюсь я, отходя в сторону, и быстро бегу наверх за веревкой. Конечно, когда я возвращаюсь, она уже встала и стоит рядом со столом, глядя на меня, даже губы ее дрожат.
Пропустив веревку через руки, я облизываю губы, делая вид, что ухожу влево от стола, заставляя ее бежать вправо, что я тоже делаю, прежде чем снова схватить ее и бросить обратно на стол. Она брыкается и сопротивляется, но я связываю обе ноги, а затем каждую руку, прижимаю их к блестящей поверхности и обматываю веревку вокруг каждого угла, пока она не оказывается связанной.
Птичка смотрит на меня, пока я прохаживаюсь по столу, проводя рукой по ее телу и заставляя Птичку снова дрожать.
— А я думал, ты хочешь поиграть, — бормочу я.
— Да, но не хотела быть привязанной к гребаному обеденному столу, — рычит она.
Вскинув бровь, я провожу рукой по ее раздвинутым бедрам и по влажной киске. Я снова скольжу рукой по киске Птички, вызывая вздох, а затем ласкаю ее руку и живот, заставляя раздраженно хмыкнуть.
Убедившись, что веревки, привязанные к каждой ножке стола, затянуты, я щелкаю зажигалкой, наблюдая, как она смотрит, как вздымается ее грудь и ее кровь пачкает стол, что только заставляет меня напрягаться еще сильнее, а ее - еще больше. Я вижу, как ее киска истекает соками, вниз по бедрам и на стол внизу, пока она наблюдает за мной, натягивая веревки, пока я надрачиваю.
— Надо было быть хорошей Птичкой, я мог бы позволить тебе кончить прямо сейчас, если бы ты это сделала.
— Трахни меня, — требует она.
Смеясь, я беру две свечи и зажигаю их, а затем наклоняюсь близко к ее лицу.
— Когда я захочу, я обязательно сделаю это, но сейчас я хочу поиграть.
Держа свечи, я позволяю ей наблюдать, как плавится воск.
— Ты когда-нибудь чувствовала, как горячий воск капает на тебя, Птичка?
Ее глаза расширяются от понимания, а затем темнеют от голода.
— Да, чувствовала. Тебе это нравится? А как насчет всего тела?
Наклонив свечу, пламя мерцает, я держу ее над ее грудью, ухмыляясь ей. Воск медленно капает и попадает на ее ключицы, заставляя Птичку шипеть, прежде чем ее шипение переходит в стон.
— Так я и думал, Птичка, — воркую я, хватая вторую свечу и держа их обе, опрокидываю прямо ей на грудь. Пока они горят, я распыляю их между грудей и на живот, воск капает на ее кожу, пока она хнычет и дергается на веревках.
— Маленькая Птичка, Маленькая Птичка, как красиво ты таешь для меня, — смеюсь я, держа свечу над каждой грудью.