Логово Зверя - 2
Шрифт:
– Спасибо, - прошептала Владислава, бережно принимая тяжелый и холодный, но затем вдруг ставший теплым и легким, шелковистым на ощупь, оберег. Перевела удивленный взгляд на старушку.– Он... стал...
– Он тебя принял, - улыбнулась баба Марья.– Понравилась ты ему. А теперь беги. Бог даст, вечером свидимся.
Владислава бросилась бежать, длинноногая, легкая и стремительная, как лань, и внезапно вернулась, смущенная, с румянцем во всю щеку.
– Бабушка, только не смейся... что такое любовь?
Баба Марья без удивления,
– Любо-овь, говоришь, девонька? О, это душой надо почувствовать и загореться, и ничего потом не бояться. Любовь на земле нашей всегда только попытка полета, всегда только взмах крыльев.– Голос ведуньи на мгновение пресекся, стал грустным.– Любовь, Славушка, всегда голос будущего в настоящем. А еще это слияние с природой, ожидание счастья, исполнение неведомых никому предначертаний Прави. Любовь, милая моя, глубоко мистическое чувство, и подвластно оно не каждому смертному.
– Значит, я люблю...– выдохнула Владислава, вспыхнула от какого-то внутреннего порыва и убежала.
Старая ведунья осталась стоять в огороде, опираясь обеими руками на лопату, и лицо у нее стало старым и несчастным.
– Беги, беги, звезда моя, - проговорила она едва слышно, - беги навстречу своему счастью, не выпускай его из рук, может быть, ты сумеешь его удержать...
Стрекавин Нос
Вопреки опасениям Ильи до южного мыса острова Войны экспедиция добралась быстро без каких-либо конфликтов и эксцессов, на веслах преодолев расстояние в четыре с лишним километра от точки, где заглохли моторы, до берега, опередив на полчаса начавшуюся бурю.
В камышах ни ветер, ни волны, поднявшиеся на озере, лодкам были уже не страшны, и, переждав шквал, путешественники высадились наконец на Стрекавином Носу, разве что не в том месте, где приставал Илья, а чуть восточнее, где заканчивалась протока, соединявшая Ильмень с озером Нильским.
Берег в открывшейся взору путешественников бухточке был песчаный, с крутым откосом, и поднимался вверх метров на пять, переходя в ровную площадку, заросшую травой, но почти свободную от кустарника и деревьев. Точно посреди поляны стояла сухая береза с обгоревшим внизу стволом, видимо, под ней когда-то разжигали костер. Здесь же и решили разбить свой лагерь начальники экспедиции в лице Ильи и Юрия Дмитриевича.
Палатки ставили в спешке, по кругу, центром которого стала высохшая береза. Ветер немного стих, зато начался дождь, поэтому с разведением костра решили подождать, надеясь на скорый конец непогоды. Однако груз в лодках решили не оставлять даже на короткое время, поставили специальную хозяйственную палатку и перенесли в нее все добро экспедиции. Затем разместились в палатках по двое: женщины отдельно, Тымко с Гнедичем и Антон с Ильей.
Дежурным вызвался быть Юрий Дмитриевич, но топливо для костра должны были заготавливать все, чем путешественники и занялись, когда дождь слегка
– Поиски камня начнем завтра, - решил Илья; было видно, что он возбужден, хотя и пытается скрыть это.– Дежурить у костра будем по очереди. Юрий Дмитриевич - до двенадцати ночи, в полночь поддерживать огонь будет Серафим, в четыре утра его сменю я. А ты, - опередил вопрос Антона Илья, - начнешь дежурство через сутки. Мы сюда приехали не на один день.
С этими словами Илья нырнул в свою палатку и вернулся уже переодетый в мягкую серебристую непромокаемую куртку и сапоги. Все молча смотрели, как он укрепляет на ремне чехол с ножом.
– Куда ты собрался?– спросил наконец Серафим.
– За кудыкины горы, - усмехнулся Илья.– До темноты вернусь. Отдыхайте пока, рыбку половите.
Антон и Валерия переглянулись, понимая чувства Пашина. Юрий Дмитриевич неодобрительно покачал головой.
– Одному я бы тебе не советовал бродить по здешним болотам, незнакомые места - опасные места.
– Я бродил один по джунглям Мадагаскара, - отмахнулся Илья, - а этот лес - не джунгли.
– Тогда хоть карабин возьми, дашь сигнал в случае чего.
– Ничего со мной не случится, и сюда я пришел не воевать и не охотиться. Антон, отойдем-ка.
Они удалились на два десятка шагов на берег озера. Противоположный берег - сплошная стена тростника и кустарника был близко, но из-за пелены моросящего дождя казался размытым и далеким.
– Ты ничего не чуешь?– понизил голос Илья.
– Давно прислушиваюсь. Ничего.
– Вот и я тоже. И это меня тревожит больше всего. Не могли же сторожа храма оставить нас в покое. Готовят очередную пакость?
– Не исключено. Юрий Дмитриевич прав, не надо бы тебе никуда ходить.
– Я и сам знаю, - сквозь зубы проговорил Илья.– Мне бы только Владиславу найти, поговорить с ней, в глаза заглянуть... понять, ждала или нет.
– Будь осторожен.
– Какая к дьяволу осторожность, когда влюблен!– Илья криво улыбнулся.– Давно не ощущал себя мальчиком, как сегодня, и знаешь, - он снова улыбнулся, - это даже приятно.
– Если понадобится помощь - позови вслух, крикни: "Антон!" - я услышу.
– Надеюсь, ничья помощь мне не понадобится.
В кустах за спиной разговаривающих раздался шорох. Они оглянулись и увидели волчью морду с горящими желтыми глазами, выглядывающую из-под лап молодой ели. Антон искоса посмотрел на Илью, но тот остался спокоен, внимательно разглядывая зверя, и вдруг шагнул к нему, присел на корточки, сказал негромко:
– Привет, старина. Ты не за мной ли послан, случайно?
Волк молча показал зубы - это была настоящая улыбка! попятился, не сводя горящих глаз с Ильи, как бы приглашая его за собой. Тот разогнулся, с торжеством и волнением посмотрел на Антона.