Локки 4 Потомок бога
Шрифт:
— В этом храме был только один жрец! Клянусь Перуном!
— Погляди-ка, Перуна вспомнил, — насмешливо оскалился я и глянул на хаосита. Тот поспешно опустил взгляд и виновато повесил голову. — А другие жрецы где прячутся? Понятно, что в этом храме был один, но в городе-то их несколько.
— То мне неведомо, — мрачно прошептал мужчина, который из кожи вон лез, чтобы продемонстрировать свою полезность, посему его словам можно было доверять.
— А я знаю! — вдруг подал голос второй хаосит и с толикой злорадства покосился на первого, словно между ними шла борьба за сохранение жизни,
— Говори тогда! — прикрикнул я, взявшись за антимагические наручники бурно сопящей баронессы.
— Мне удалось случайно услышать, как жрец говорил, что его ближайший коллега находится в храме Велеса, который у базарной площади, — протараторил хаосит.
— Значит, решили осквернить храмы других богов. Это очень похоже на Хаос, — пробормотал я, с пятой попытки подобрав ключ к наручникам Огневой.
Щёлкнули замки — и девица с омерзением сбросила оковы, а я помог ей избавиться от верёвок.
— Господин, так вы оставите мне жизнь? — заискивающе спросил тот хаосит, который выдал месторасположение другого жреца. — Мне ещё есть что вам рассказать. Поклянитесь, что не убьёте меня, и я вам всё поведаю.
— И я! — вклинился второй смертный, судорожно сглотнув. — Мне тоже есть что рассказать. Только сохраните мне жизнь.
— Клянусь, что не буду вас убивать, — торжественно проговорил я, покосившись на Апофиса.
Тот выскочил из истаявшего клочка тумана, практически не прибавив в размере. Да и мордочка у него была грустная. Видать, ему не удалось забрать у капитана ни одного атрибута.
Хаоситы же начали наперебой тараторить, сдавая все явки, пароли и членов их маленького клуба, объединённого интересом к Хаосу. Баронесса внимательно слушала их, сжимая кулаки, но по жалобно кривящимся мордасам не била.
А я быстро освободил Белову с Ежовой и осмотрел их. Обе продолжали находиться без сознания, но они явно скоро придут в себя. А вот Плакса — хрен её знает. Она продолжала смотреть стеклянным взглядом в стену, оставаясь прикованной к металлической раме. Я, конечно, освободил ее, но она даже не взглянула на меня. Тогда я усадил девчонку на единственную в зале скамью.
— Она придёт в себя? — спросил я у хаоситов, кивнув на Плаксу.
— Придёт, придёт! — закивали они. — Минут через пятнадцать. А что будет с нами?
— Пока не знаю, — ответил я, мысленно приказав Апофису проверить все окна и двери. Закрыты ли они? И не пытаются ли внутрь пробраться звери Хаоса?
Дракончик исчез.
— Я страстно хочу их убить, — заявила шёпотом подошедшая ко мне Огнева, — но их надо передать властям. Они могут стать важными свидетелями.
— Свидетелями того, как некто Громов вместе с чёрным дракончиком и кучей атрибутов завалил их коллег? — усмехнулся я. — Мне такие свидетели ни к чему.
— Убьёшь их?
— Я? Нет, — отрицательно помотал я головой и многозначительно посмотрел на мулатку. — Я же поклялся им, что не стану их убивать.
Та нахмурилась и пробормотала:
— Вынуждаешь меня это сделать? Но я не палач и не убийца.
— Боги, Огнева, ты забыла, что они сделали? Да они сполна заслуживают самой жестокой смерти! А ты тут сопли распустила.
— А как ты избежал ментальной ловушки Морозова? Он ведь тоже завёл вас в неё, как и нас, — перевела тему баронесса.
— Ну, его план был хорош, но я его действия просчитал на три хода вперёд, посему оказался готов к чему-то подобному, — ответил я, почувствовав, как сознание Громова начало подавать признаки пробуждения.
— Кто же ты такой, Громов? Полубог? Может, пора открыться? — склонила голову к плечу девушка и внимательно посмотрела на меня.
— Ага, как же! Чтобы тебя вот так же какой-нибудь идиот взял в плен, и ты под пытками рассказала ему, что я бог милосердия, сострадания и юмора? — иронично выдал я.
— Думаю, ко всему тобой перечисленному ты имеешь совсем мало отношения. Либо ты очень хорошо скрываешь, что в тебе есть милосердие, сострадание и юмор, — пробурчала баронесса, сложив руки на груди.
— Всё должно быть в меру, — выдал я и указал девушке взглядом на хаоситов, начавших между собой шептаться и коситься в сторону выхода. — Ну хочешь, давай подождём, когда они решатся на побег? Тогда их и убьёшь с чистой совестью.
Девушка нахмурилась и взмахнула рукой, активировав магический атрибут. Тут же под ногами хаоситов выросли каменные шипы, легко проткнувшие их тела, незащищенные доспехами. Они на пару мгновений оказались в положении насекомых, насаженных на каменные иглы. Понятное дело, что их вопли боли разорвали нутро храма. А потом каменные шипы исчезли, и люди окровавленными тушками упали на пол, где начали стонать, харкая кровью.
— Ты же… обещал, — прохрипел один из них, глядя на меня.
— Так я своё слово сдержал. Я вас не убивал.
Мужик хотел сказать что-то ещё, но милосердная баронесса ещё пару раз активировала «каменные шипы», добивая хаоситов.
— Молодец, — похвалил я её и посмотрел на Белову.
Та уже почти пришла в себя. Видимо, вопли хаоситов в немалой степени поспособствовали этому.
— Что… что случилось? — пролепетала блондинка, принимая сидячее положение.
Ежова тоже зашевелилась. И даже Плакса начала моргать, уже более-менее осознанно оглядываясь.
— Огнева, расскажи всем без особых подробностей, как я сумел покрошить хаоситов, воспользовавшись неожиданностью, — попросил я шёпотом баронессу. — Вот два основных скользких момента. Ментальная ловушка несильно ударила по мне, поскольку я успел частично выйти за её пределы. Потому я и очнулся практически сразу. А из наручников мне помогло выбраться то, что я умею выламывать большой палец. Всё, исполняй.
Та хмуро посмотрела на меня и пошла к девушкам.
А я начал шарить по карманам трупов. Мне нужны были кроваво-красные амулеты. Тот, что я сунул в рот вампиру, начал плавиться чуть ли не сразу, как только через него пошла энергия. Отсюда я сделал вывод, что они одноразовые, а значит, где-то лежат ещё такие же. И я оказался прав…