Ломать – не строить, душа не болит!
Шрифт:
Войдя, он хотел рассмеяться, но лишь стоял и улыбался, глядя на спящую в углу, в такой неудобной позе, девушку.
Эсмина отмылась, завернулась в мягкую ткань для обтирания тела, но выйти так и не решилась. Она уселась на небольшой стульчик, стоявший у дальней стены, сжалась в комочек от усталости и стресса, уснула.
Император подошел и аккуратно взял девушку на руки. Она всхлипнула, но не проснулась. Отнес на кровать и укрыл теплым одеялом, а сам улегся рядом, чтобы смазать воспалившиеся следы на запястьях.
Эс…
Дориан нежно убрал с её лица пряди так небрежно отрезанных волос. Аккуратно подсунул руку под маленькую девичью головку и, прижав её к себе, закрыл глаза.
4
Принцессе вдруг стало так тепло и уютно, что она всем телом прильнула к лежащему рядом мужчине.
– Папочка, – тихо позвала она, не открывая глаз, и снова провалилась в сон.
Лесной король, как ни в чем не бывало, сидел на своём любимом кресле в кабинете и разбирал письма.
– Отец, – позвала девушка, подходя ближе,– вы звали меня?
– Сядь, малышка, нам надо серьёзно поговорить.
Девушка покорно уселась на краюшек стола.
– Только не очередной жених, пожалуйста, папочка, я умоляю тебя, дай мне выбрать самой!
– Время игр закончилось Эс. Раз уж тебе не повезло умереть в бою, и ты теперь просто рабыня, так будь хороша во всём. Ты прекрасно обучена, умная, сообразительная… Не позволяй своему упорству погубить тебя, дочка.
– Я постараюсь,– пообещала она, но не смогла сдержать слёз.
– Будь умницей, я передам привет маме. Наверняка она меня заждалась.
Образ отца начал стремительно таять, но он добавил:
– Уговори своего хозяина похоронить нас, негоже чтобы Лесной народ к весне доело воронье…
Принцесса всхлипнула и проснулась, накрепко зажатая в объятиях сильных рук.
Дориан во сне снова звал мать. Давно уже он её не видел. Ему опять было 10 лет, он сидел в будке любимого волкодава и прятался от разгневанного отца.
Дарина заглянула в отверстие для входа.
– Сынок, идём обедать. Навсегда спрятаться не получится, – белоснежная улыбка, такая красивая, такая нежная… Он вышел из своего убежища и прижался к ней.
– Мой мальчик… – Она аккуратно касалась его щеки, на которой красовалась воспалившаяся ссадина. В этот день мальчик провинился серьёзно. Он
пробрался к клеткам и выпустил три десятка рабынь. Поймали только пятерых. Отец был в ярости, он наотмашь хлестнул сына по лицу, массивным перстнем содрав кожу на щеке мальчишки.
– Решила из мальчика сделать тряпку? – Спросил нашедший их император. Дориан задрожал всем
Отец схватил его за ухо, а мать за волосы и потащил в комнату. Было больно и страшно, но мальчик лишь стиснул зубы, готовый принять наказание. Отменно вымоченные розги, как всегда стояли в углу, торча из большой вазы. Три десятка ударов по спине. Крик матери. Его собственный голос. После этого Дориан 2 недели лежал в бреду, а когда очнулся, ему сказали, что мамы больше нет…
– Зачем ты мне это показала? – Спросил он у небольшого камня, под которым покоилась та, кого он любил больше всего на свете, – Мама, ответь, ты нужна мне!
Тёплая рука легла ему на плечо.
– Не кричи, сынок, я всегда с тобой. Но не в каждую ночь умершие могут являться своим родным.
– Зачем, мама? – Он встал и прижал к широкой груди тонкую маленькую, хрупкую женщину.
– Ты должен хорошо помнить, как жилось при отце. Тебе уже пора иметь своих детей. Когда твоему папе было столько же, как тебе сейчас, у него уже был не только наследник, а ещё четыре десятка бастардов.
– У меня дети будут только от одной женщины,– вздохнул он.
– Ты уже выбрал от какой? – тихо спросила мать.
– Я не уверен, но возможно.
– Запомни, сынок, сильные дети рождаются только в любви.
– Ты хочешь мне что-то сказать?– он не мог понять, мать не считает его сильным или хочет сказать, что любила его отца?
– Я и твой отец, Мы…
Он не дал ей договорить:
– Как ты могла любить такое чудовище?!– воскликнул мужчина, посмотрев в глаза матери.
– Мы не выбираем, кого нам любить и когда. Это чувство не терпит, когда ему указывают. Любовь выбирает сама, – с улыбкой ответила она.
– Ты любила его, а он убил тебя. От большой любви?!
– Твоему отцу были свойственны приступы неконтролируемого гнева. Но в те моменты, когда он действительно был собой, он мог бросить к моим ногам целый мир. Ты поймёшь это, немного позже, но обязательно поймёшь…
Эсмина вскочила с кровати, как только мужчина перевернулся, отпустив её. Клинок лежал всё там же, у кресла.
«Это мой шанс!» – подумала девушка, она подобрала оружие и тихо достала из ножен. Занесла над сердцем мужчины.
– Мама… – Прошептал он сквозь сон.
«Мама…» – мысленно повторила Эсми. Рука дрогнула, и она опустила оружие.
– И почему остановилось? – Спросил он, открыв глаза.
Сон истаял, и император воинским чутьем ощутил угрозу. Та кого мать предлагала ему полюбить, хотела убить его. Почему-то от осознания этого стало горько.
– Не могу! – Прошептала девушка, роняя клинок.
– От чего же? Могу помочь! – рассмеялся он, подхватил меч и приставил к собственной груди,– Ну осталось только надавить. Я уже не сплю, сам даю добро, как что твоя хваленая честь не пострадает.