Ломая стены
Шрифт:
***
– Я убью его! Убью этого урода! Ей нельзя волноваться, какого чёрта она снимает трубку, когда он звонит?!
– Джейсон, успокойся, у него её сын, поэтому и снимает.
– Не могу я успокоиться! – Джейсон ходил по гостиной взад и вперед.
– Тогда хотя бы не кричи, ладно? Рэйчел только уснула. Мне пришлось дать ей лошадиную дозу анальгетика, прежде чем она смогла подавить свою истерику.
– Что этот придурок наговорил ей?
– Не знаю, она была не в том состоянии,
– Я так злюсь, потому что он портит ей жизнь. Я злюсь, потому что он возомнил себя Эпицентром Вселенной, потому что он отнимает жизни у дорогих нам людей, потому что он животное, место которого, в лучшем случае, за решеткой в пожизненном. А в худшем. – Джейсон повернул голову к Эрин, и она заглянула в его разъяренные глаза. – Я хочу, чтобы он медленно мучительно умирал.
– Не уподобляйся ему. Это неправильно.
– Правда? А что тогда правильно? Убийство Боба было правильным? А Мэгги? Не мне беспокоиться о правильности, когда дело касается Джонсона. – Повисло молчание, после чего Джейсон сорвался. – Чёрт! – Он со всей присущей ему силой ударил по дивану так, что Эрин вздрогнула и закусила губу.
– Джейсон…
– Я ненавижу его!
Эрин схватила брата за руку и вывела его на свежий воздух.
– Остынь. Что ты делаешь? – Она оглядела его взволнованным, но в то же время, осуждающим взглядом.
– Да всё нормально со мной.
– Я вижу, то-то ты очень спокойный.
Джейсон облокотился локтями о перила дома и закрыл глаза. Повисло напряженное молчание. Джейсон пытался успокоиться. Эрин была права, ему нужна была трезвая голова на плечах. Но Бог свидетель, он так сильно ненавидел Николаса, что это чувство ослепляло его, не давая рассуждать рационально. Но он должен был. Ради Эрин и Алекса, ради Рэйчел и Артура, ради своей семьи и памяти о тех, кого он любил. Джейсон выдохнул и посмотрел вдаль, сжав кулаки, чтобы взять себя в руки. – Боб ведь был совсем ни в чем не виноват. Как и Мэгги. Обычные люди, с обычной жизнью. Честные, отзывчивые, добрые, любящие. Они были такими замечательными. И каждый из них был любим в этом мире. У каждого была семья, которая теперь опустела. – Джейсон помолчал, пропуская воздух через лёгкие. – Я никогда не думал, что мне придется сообщать Ванессе о смерти её матери. Не думал, что мне представится случай хоронить своего дядю, который заменил мне отца, при этом обнимая его жену, которая не может понять: за что? – Джейсон развернулся к сестре. – За что, Эрин? Почему он всё это сделал? Я не понимаю.
– Никто не понимает, Джейсон. Это сложно. – Она подошла к нему сзади, положив руки ему на плечи, и обняла. – А вопрос «почему»… потому что он жестокий человек, пытающийся таким образом манипулировать Рэйчел. И ты один из важнейших механизмов для этой манипуляции.
– Я? Причем тут я?
– Потому что задевая тебя, он делает больно и ей тоже, и она страдает не только от того, что он причиняет страдания ей, но ещё и от того, что причиняет боль близким ей людям. В особенности, тебе. Её начинают разрывать изнутри чувство вины, страх и ещё большая мука, потому
– Мне сейчас хочется только одного. – Голос Джейсона перешел в шепот. – Набить морду этому чокнутому маньяку.
– Это ничего не решит. Никому не станет легче.
– Мне станет легче. – Джейсон посмотрел Эрин прямо в глаза. – Мне.
Эрин прильнула к брату, и он прижал её к себе, пытаясь держаться, не давая воли чувствам, которые внезапно нахлынули на него.
– Хочешь чего-нибудь выпить?
Джейсон немного усмехнулся. – Топить боль в алкоголе – не в характере Максвеллов.
Эрин улыбнулась. – Я всегда говорю это Алексу.
– Так говорил отец.
– Джейсон попытался улыбнуться, хоть эти слова и дались ему невыносимо тяжело. Прошло уже столько долгих лет с того момента, как не стало Митча Максвелла, а он помнил те ужасные дни так отчетливо, как будто всё это произошло лишь вчера. Эрин на тот момент было всего четырнадцать, и она переживала это ещё тяжелее. Его сестра никогда не видела свою маму, тогда, как Джейсон помнил от неё хоть что-то. Запах, улыбку, прикосновения. Он сохранил хоть какую-то память о ней.
– Ты останешься на ночь?
– Нет. Мне нужно уладить кое-какие дела. Но я приеду утром.
– Какие дела, Джейс? Сейчас пять утра.
– Я приеду к одиннадцати, обещаю. Хочу навестить Кларка.
– В пять утра?
– Вряд ли он спит, Эрин, ты же его знаешь.
Она вздохнула.
– Да… как никто знаю.
Джейсон взглянул на сестру, приподняв её подбородок. – Ты в норме?
– Да. Конечно.
– Уверена?
Эрин немного замялась, и отвела взгляд.
– Прошло много времени.
– Ты не думала о том, что пора сказать?
– Нет. Не думаю, что это правильно.
– Эрин…
– Прошу. – Она снова посмотрела на брата.
– Оставь.
Джейсон тяжело вздохнул, но лишь кивнул. – Хорошо, будь по-твоему.
– Я люблю тебя. – Она обняла Джейсона крепче, и тот поцеловал сестру в волосы, сильнее прижав её к себе.
– И я тебя.
Эрин оторвалась от брата и, взяв его за руку, поймала его взгляд. – Не наделай глупостей, родной, я прошу тебя. Ты – всё, что у нас осталось. – Она приложила ладонь к его щеке. – Если и ты уйдешь – я не переживу.
– Я не уйду.
– Обещай. – Эрин с трудом сдерживала слёзы. – Обещай мне, что ты будешь рядом.
Джейсон перехватил её руку и поднёс её к своим губам. – Я обещаю тебе. Ты не потеряешь меня.