Лорд-обольститель
Шрифт:
— А вам этого хотелось бы?
— Ну… все будет зависеть от…
— От жениха, — закончила я. — И какого вы хотели бы заполучить жениха?
— Красивого, смелого, благородного. Кроме того, маман будет настаивать на том, что он непременно должен быть богатым.
— Непростая проблема. Если бы вам пришлось выбрать только одно из этих качеств, на чем бы вы остановились?
Она удивленно взглянула на меня. Я поняла, что не стоит пытаться вносить шутливые нотки в беседы с мадемуазель Эмили.
— Скоро состоится одна свадьба, — сообщила она. — Очень пышная. Софи
— Правда? И кто же будет венчаться?
— Барон де Сентевилль и принцесса де Креспиньи.
— Вот как? — пролепетала я.
— На следующей неделе в Нотр-Дам. Улицы будут запружены народом. Это будет ужасно интересно!
Я приказала себе забыть о нем, и вдруг он опять предстал передо мной, будто никуда и не исчезал. Я не могла продолжать работать. Моя рука вдруг утратила твердость.
— Недостаточно света, — произнесла я. — Придется остановиться.
Эмили это ничуть не огорчило. Она была из тех моделей, которые быстро устают.
— Я хорошо получаюсь? — поинтересовалась она.
— Пока рано делать выводы.
— Можно взглянуть?
— Я бы подождала денек-другой.
— Хорошо. До свидания. Вы отыщете свою комнату?
— Конечно. Благодарю за беспокойство.
Она умчалась, чтобы хихикать с сестрой, обсуждая сеанс и странную художницу. В этом не было никаких сомнений.
Я спустилась в свою комнату и долго сидела у окна, глядя на суету парижской улицы.
Итак, на следующей неделе… он будет женат… Мне-то что до этого? Я вычеркнула его из своей жизни. Бедная маленькая принцесса! Хотела бы я знать, о чем сейчас думает Мари-Клод…
Работа над миниатюрой продвигалась успешно. Это было нетрудно. Один мазок кисти, и готова линия подбородка. У нее было лицо в форме сердечка, что очень его украшало. Я собиралась сделать на этом акцент. Меня беспокоил цвет кожи, но когда она радовалась, ее щеки слегка розовели. Это нужно запечатлеть. Кроме того, в такие моменты она полностью преображалась, даже глаза становились как будто больше.
Да, под моей кистью постепенно рождался весьма привлекательный портрет мадемуазель Эмили. Скоро я его закончу и приступлю к юной Софи.
Это в принципе легкие деньги, размышляла я. Барон за меня установил цены. Он как-то сказал во время одного из наших ужинов наедине: «Люди будут ценить тебя настолько, насколько ты сама себя ценишь. Если будешь брать с них мало, они сочтут тебя второсортным художником. А если установить высокую цену, они поверят, что ты этого стоишь… даже если это не так. Людям нравится верить в то, что они получают качество, пропорциональное заплаченным деньгам».
Благодаря ему я могла стать богатым и модным художником, получающим множество выгодных заказов.
Я работала быстро, не видя необходимости в остановках, одновременно изучая характер младшей сестры. Было ясно, мне и здесь не придется копать слишком глубоко. Тем лучше. В каком-то смысле это облегчало мою задачу, хотя и делало ее менее интересной. Не то что работа с бароном. Там я каждый день открывала что-то новое…
Мне не удавалось изгнать его из своих мыслей.
В этот торжественный день сеанс позирования был отменен.
Занялся рассвет, предвещая ясный, солнечный и жаркий день. Я представила себе, как бедная маленькая принцесса просыпается в этот последний день своей свободы, как ее охватывает леденящий ужас. Неужели она поладит с этим чудовищем, с этим воплощением безнравственности? Я содрогнулась, представив себе их союз. Скорее всего, он отвезет ее в свой замок. Перед моим мысленным взором возникла картина — скованная ужасом малышка Мари-Клод, ожидающая барона в супружеской опочивальне. Ведь она его панически боится, уж это я знала наверняка. И вне всяких сомнений, у нее на то были все основания…
В доме тихо. Семья уехала на свадьбу. Слуги тоже наверняка отправились поглазеть на кортеж, поскольку это событие считалось весьма значительным. Я представила себе толпы, которые собираются у собора, чтобы посмотреть, как жених и невеста прибудут туда в разных экипажах, а уедут вместе.
И тут я испытала непреодолимое желание выйти на улицу, смешаться с толпой, увидеть его в последний раз. Всего лишь раз, сказала я себе, а потом уже никогда… никогда.
Я надела пелерину и вышла на улицу. Остановив фиакр, что по-прежнему давалось мне нелегко, я попросила кучера доставить меня к Сент-Шапель [20] . Это совсем недалеко от собора, так что остаток пути я пройду пешком.
20
Святая капелла (Сент-Шапель) (фр. Sainte Chapelle) — часовня-реликварий. Построена в 1245–1248 гг. на территории бывшего Королевского дворца на острове Сите в Париже.
Кучеру хотелось поговорить. По акценту он сразу узнал во мне иностранку, впрочем, как и все остальные возницы, с которыми мне доводилось иметь дело. Я забавлялась, наблюдая за их реакциями на мое произношение. По большей части они были настроены дружелюбно и стремились помочь, но встречались и такие, кого мой иностранный выговор искренне возмущал. Они презирали меня за то, что я не француженка, и даже делали вид, что не понимают меня. Но сегодняшний возница был, несомненно, дружелюбен.
Видела ли я Лувр? А Пантеон? Нужно обязательно побывать на Монмартре. Я сообщила ему, что не впервые в Париже, уже успела немного осмотреть город и нахожу его очаровательным.
Это привело его в восторг.
— Тут тесновато, — говорил возница, — все эта свадьба… Высшее общество… Сбегаются толпы зевак. Сегодня женится барон де Сентевилль. Говорят, тут будет сама императрица. Он женится на принцессе де Креспиньи.
— Я слышала об этом.
— На вашем месте я бы не стал сейчас туда соваться. Вы не увидите ничего, кроме толпы.
Я поблагодарила его за совет, расплатилась и сошла у Сент-Шапель.
На этот раз я даже не заметила этого величественного сооружения, возвышающегося здесь последние шестьсот лет, и сразу направилась к Нотр-Даму.