Лорд Очарование

Робинсон Сьюзен

Он резко повернул голову и впился в нее взглядом.

— Морган. Ты можешь с таким же успехом привыкнуть к моему настоящему имени.

У нее на мгновение перехватило дыхание.

— Ты вспомнил?

— Нет, но священник сознался и рассказал, кем я был. Я говорил тебе об этом.

— Вчера ночью ты говорил много вещей. Бессмысленных вещей.

— Так, — сказал он. — Ты все еще не веришь мне.

— Я устала от этой игры.

— А я устал быть запертым в комнатах, подвалах и темницах. Предупреждаю тебя, Пенелопа Фэйрфакс. Ты …увидишь, что я не столь терпим или сдержан, если не образумишься. Я беспокоился о твоей безопасности и берег твою гордость, но с меня хватит. Находиться здесь очень

опасно, и не только для меня. Этот человек планирует заговор против Англии, и я должен узнать какой.

— Ты же говорил, что ничего не вспомнил.

— Я помню кое-что из прошлого вечера …не все. Но я только что провел ночь и день, разговаривая с французским священником, который замышляет зло против главы правительства королевы. Я надеюсь, что мне это привиделось, но по-моему, он говорил, что послал во Францию за ассассином, чтобы убить Сесила.

Пэн опустила голову и какое-то время изучала узор на деревянном полу, а затем пристально посмотрела на него.

— Матерь Божья, любезный, ты действительно считаешь меня такой наивной. Ты плетешь небылицы и ожидаешь, что я поверю в них, потому что подпала под твои чары и полюбила тебя когда-то. Вопреки тому, что ты и большинство мужчин думаете, любовь не лишает женщину рассудка. Я все еще могу думать, и мой здравый смысл подсказывает мне, что ты изобретешь любую нелепую выдумку, чтобы заставить меня освободить тебя.

Тристан выругался и одним быстрым движением выбрался из амбразуры окна. Он медленно двинулся к ней, но остановился, когда она подняла руку.

— Моя охрана за дверью. Если ты тронешь меня, у них есть приказ тебя заколоть.

— Думаешь, я обижу тебя?

— Я не знаю.

Он вздохнул и поднял руки.

— Я только хотел предложить проверку.

— Проверку какого рода?

— Послушай, Пэн, я знаю, насколько ты боишься моего змеиного кинжала, но если бы ты подержала его, то могла бы найти правду.

— Нет.

Он шагнул к ней, но она отступила к двери, и он остановился.

— Пэн, у нас мало времени.

— Нет, — сказала она, кусая губы. — Я не могу.

— Но он принадлежит мне. Ты могла бы почувствовать правду обо мне с его помощью.

Пэн прижалась спиной к двери и покачала головой.

— То, о чем ты просишь меня — рискованно.

— Я знаю, — сказал он мягко, — и я не стал бы настаивать, но я очень хочу доказать свою невиновность и помешать планам священника против Сесила.

Пэн пожевала губу. — Судно с припасами причалило. Владелец судна принес письмо от моего кузена. Он пишет, что сводный брат Королевы Шотландии, Морей, [65] поднял восстание, когда она вышла замуж за Дарнли, [66] чья мать была кузиной Елизаветы. Мария пришла в ярость и преследовала брата со своей армией до границы с Англией. Она обвиняет нашу королеву в помощи своему брату и его союзникам и угрожает преследовать его и в Англии. Тристан, может начаться война.

65

Джеймс Стюарт(1531–1570 г.) граф Морей(с 1562 г.) — крупный шотландский государственный деятель середины XVI века, регент Шотландии в 1567–1570 гг. Джеймс Стюарт был незаконнорожденным сыном шотландского короля Якова V и Маргариты Эрскин. Во второй половине 1550-ых годов под влиянием проповедей Джона Нокса лорд Джеймс перешел в протестантство. Развитие Реформации в Шотландии открывало для него широкие возможности, поскольку его сестра, королева Мария Стюарт, была католичкой и находилась в то время во Франции. Поэтому практически с самого

начала протестантской революции в 1559 г. лорд Джеймс присоединился к восставшим. При поддержке английских войск революция завершилась в 1560 г. победой протестантов. Джеймс Стюарт вошел в новое правительство, его влияние усилилось.

66

Генрих Стюарт(1545–1567), лорд Дарнли, герцог Олбани и Росс — король-консорт королевы Шотландии Марии Стюарт. Генрих был сыном Мэтью Стюарта, 4-го графа Леннокса и Маргариты Дуглас. По отцу Генрих вел свое происхождение от королей Шотландии из династии Стюартов, а по матери был правнуком английского короля Генриха VII Тюдора.

— Пресвятая дева, — сказал Тристан.

Он сжал пальцами переносицу и умолк. Затем заговорил так, будто разговаривал сам с собой:

— Ее величество, королева Англии, оказалась меж двух огней. Если она поддержит Морея, то будет помогать человеку, восставшему против своего законного суверена, опасный прецедент, учитывая число англокатоликов. Если она ничего не сделает, то может потерять своего самого ценного союзника в Шотландии.

— Откуда ты знаешь это? — спросила Пэн.

— Я не знаю. Похоже, у меня в голове масса запутанной и важной информации, но я не знаю, откуда. Подозреваю, что это потому что я, а не Жан-Поль, являюсь агентом королевы.

Пэн покачала головой:

— Я не знаю.

— Гратиана, у Марии Шотландской есть благословение Филиппа Спама на борьбу за английский трон и восстановление английской Католической церкви. Если Елизавета окажется слаба, так или иначе, это будет сигналом Испании или Франции, чтобы бросить силы на поддержку Марии и свергнуть нашу Королеву Бесс. Ты хочешь, английскую королеву или иностранную?

— Святые, я не могу думать.

Тристан протянул к ней руку, но она испугалась его прикосновения и бросилась в сторону. Он убрал руку и подождал. Пэн потерла лоб, во рту ее пересохло от волнения.

— Хорошо, — сказала она наконец.

Она постучала в дверь и приказала Дибблеру принести змеиный кинжал. Они ожидали его в тишине. Когда Дибблер вернулся, он привел с собой Сниггса, Эрбута и Торнипа с Видл. Сниггс принес кинжал в ножнах. Мужчины вошли в спальню, в то время как Видл осталась снаружи и заперла дверь. Тристан держался на расстоянии от наконечников их пик.

Пока они стояли между ней и Тристаном, Пэн приблизилась к Сниггсу, который протянул ей кинжал. Она пыталась сдержать свой страх к клинкам и старым воспоминаниям о пролитой крови. Но с каждым шагом, который приближал ее к кинжалу, ее ноги слабели, пока она не подумала, что сейчас они подогнутся. Борясь с тошнотой, она сделала последний шаг и оказалась на расстоянии руки от кинжала.

Пэн протянула дрожащую руку и коснулась ножен кончиками пальцев. Она уставилась на рукоятку. Она видела переплетение змеиных колец. Маленький рубиновый глаз вспыхнул. Дыхание ее перехватило и, застыв на месте, она боролась с видением, пока змеи не прекратили извиваться. Тогда она взяла себя в руки и схватила ножны.

Внезапно она увидела, как плывет по воздуху над синей сверкающей рекой. Замок дрейфовал посреди вод, и, как птица, она полетела к нему, пронеслась в открытое окно и дальше вверх по алебастровой винтовой лестнице. Наверху сквозь открытую дверь полированного красного дерева она залетела в комнату, украшенную фламандскими гобеленами. На полу лежали персидские ковры всевозможных расцветок. Над ковром она остановилась. В соседней комнате, перед арочным окном, стоял резной стол, на котором лежали серебряная подставка под перья, чернильница и золотая чаша, инкрустированная аметистами и жемчугом.