Лорд-пират

Джеффрис Сабрина

– Мне так жаль, милая, так жаль...

Гроза миновала. Сара прильнула к широкой груди, словно ища поддержки и защиты. Больше утешить ее было некому. А этот человек, пусть и недруг, обладал удивительной силой, в которой Сара так нуждалась, особенно сейчас.

Как-то постепенно, совершенно незаметно утешение переросло в новое качество. Может быть, это произошло в тот момент, когда рыдания стихли. Или же когда Сара заметила, как потрясен капитан. Этого она никак не ожидала.

– Все хорошо, честное слово, – лепетала она, вытирая ладонями слезы.

Неожиданно

его губы накрыли ее губы – мягко, нежно, словно моля о прощении. К собственному стыду, она ответила на поцелуй.

Гидеон обнял Сару за талию, осыпая мягкими, полными раскаяния поцелуями ее губы и щеки, заплаканные глаза и спутанные волосы.

– Надо было оставить тебя на «Добродетели», – едва слышно прошептал Гидеон. – Атлантис – прекрасный остров, но не для тебя.

– Неправда, – возразила Сара. – Не только не для меня... – «Но и не для остальных» – хотела она сказать, но Гидеон закрыл ей рот поцелуем.

На этот раз поцелуй нес не одно лишь утешение. В нем ярким пламенем горели страсть, желание, которые захватили Сару, и она стала отвечать на ласки. Она со вчерашнего дня мечтала о ласках и сейчас не могла сдержать непрошеные слезы.

Гидеон осушил их медленными нежными поцелуями, горячим дыханием.

– Не плачь, Сара, не надо, умоляю тебя. Не хочу, чтобы ты страдала. – Он осторожно прижал ее к стволу дерева. Руки оказались свободными и теперь могли беспрепятственно исследовать талию, бедра. Через мгновение он поднял ей юбку. – Не бойся. Хочу всего лишь подарить тебе удовольствие.

Его пальцы нашли потайное местечко и принялись ласкать спрятанную в шелковых складках таинственную, доселе неведомую точку блаженства. Ответ родился сам собой, без участия разума: импульсивное движение навстречу руке, негромкий стон удовольствия.

– Ну вот, милая, – ласково прошептал он. – Я же говорил: только наслаждение и ничего больше. Позволь порадовать тебя.

Какая-то часть существа осознавала, что жаркими ласками Гидеон пытается вымолить прощение и за змею, и за все иные страдания. Разум хотел протестовать, кричать, что она стремится вовсе не к этому, однако тело не повиновалось ей.

Тело мечтало о сладком забытьи, жаждало прикосновений, огненного жара другого тела – сильного, дерзкого и безрассудно-смелого. К своему стыду и ужасу, чем бесстрашнее и горячее становились ласки Гидеона, тем откровеннее вожделела к ним Сара.

– Да, милая, – вновь выдохнул он, – это тебе, только тебе. Не сопротивляйся счастью.

Саре не пришлось гадать, что могли означать таинственные слова. И в душе, и в теле стремительно нарастало доселе неведомое напряжение, очень похожее на то нетерпеливое предвкушение, которое родилось в момент выхода «Добродетели» из устья Темзы в открытое море. Впереди маячили и опасность, и радостное возбуждение. Чувства выходили из повиновения, манили, притягивали.

И таинственный шепот деревьев, и солнечные отсветы на густых темных волосах Гидеона, и пьянящие тропические ароматы – все рождало волшебное вдохновение любви. Он больше не целовал ее, только ласкал. Его мужественное лицо казалось напряженным,

а глаза сияли порочным светом. Ожидание росло, переходя все мыслимые пределы, до тех пор пока неожиданно не взорвалось искрами и волнами! несказанного наслаждени».

С губ слетел неповторимый, переполненный чувством стон. Сара изо всех сил прижалась к Гидеону. Ах, Боже! Всемилостивый Боже! То, что сейчас произошло, настоящее чудо. Она и представить себе не могла ничего подобного. Гидеон не случайно предложил такой путь к миру. Уверенный в своих силах, он нисколько не сомневался в реакции Сары. Эта мысль подействовала на девушку угнетающе, и она снова разрыдалась.

Глава 14

Куда б судьба ни завела,

Красавиц вьется рой.

Но лишь одна из них мила,

Ей предан всей душой.

Неизвестный автор. Совет девушкам в выборе мужа

Гидеон и сам не понимал, почему остановился. Ведь он подарил Саре истинное наслаждение. Она трепетала и вздрагивала не раз, взлетая на вершину блаженства. Оставалось лишь приподнять ее, раздвинуть ноги и... слиться в счастливом единении, утонуть в нежной бездонной пропасти – совершить то, о чем он мечтал с того момента, как увидел ее.

Однако ничего не произошло. Сара плакала так горько, словно утратила последнюю надежду, заглянула в лицо позору и узнала себя. Рыдания разрывали сердце и заставляли переживать доселе не изведанную боль.

Сердясь на самого себя за такую реакцию, Гидеон убрал руку и опустил юбку, а потом с тихим проклятием отошел туда, где лежала убитая змея. Остановился и зачем-то начал пристально разглядывать застывшую в форме буквы S черную ленту, однако плач за спиной не давал покоя. Всхлипывания, судорожные вздохи складывались в тяжелый угнетающий ритм и бесследно стирали чувственные мысли. А ведь всего пару минут назад он изнемогал от желания, остро ощущал его боль.

И вдруг все исчезло. О каком вожделении можно думать, когда за спиной раздаются такие безутешные рыдания? Боже милостивый, эти всхлипы, эти вздохи просто невозможно слушать. Сара не плакала, когда пришлось покинуть «Добродетель», не плакала во время отчаянной враждебной перепалки. И вот сильная, выдержанная, уверенная в собственных силах англичанка внезапно впала в отчаяние. Главная причина, конечно, в тоске по родному дому, по семье. Она ненавидела его за то, что навсегда лишилась родины. И напряжение беспомощной ненависти выплескивалось в бесконечных, разрывающих душу рыданиях.

Но ведь она тоже желала его. Да, сейчас она горько оплакивала потерю, но всего лишь несколько минут назад пылала страстным желанием.

Наконец рыдания утихли и за спиной послышалось движение: должно быть, Сара приводила себя в порядок, чтобы никто не догадался о произошедшем. Чего еще можно ожидать от чопорной аристократки? Разве такая правильная, воспитанная сторонница реформ может допустить, чтобы ее застали в объятиях пирата? Ну и черт с ней!

Гидеон вытащил из земли саблю и вытер лезвие о траву.