Лорд Пустошей
Шрифт:
Но вскоре выяснилось, что имеется еще одна кандидатка на роль воплощения для Эфы. Варгов, оказывается, развелось неимоверное множество. И все так и норовили извести человека. Притащить его к обелискам стихий было истинно коварным планом моего уничтожения, не иначе. Потому что объяснение, будто это средство проверки магических способностей, было наглой ложью. Непонятно, как в такое вообще можно было поверить и не прибить лживую мерзавку на месте. Как можно было допустить мысль, что маги будут заниматься такой ерундой? Делать, что ли, им нечего — проверять людские способности? Для казней обелиски были созданы, а не для глупостей. Достаточно поместить в центр мага или высокоэнергетическое существо, чтобы обелиски осуществили свою задачу — переполнили
Но колебаться в выборе новой оболочки для Эфы мне не пришлось. Как оказалось, возле прежнего владельца моего тела крутилась одна и та же особь варгов, меняя свой облик, когда вздумается. Определенно она заслуживала доли моего внимания. Эфе должно понравиться новое тело.
Мне было тревожно. Сны, такие реальные, что казались действительностью, беспокоили. Нет, это были не кошмары, как прежде, а лишь повторение пережитых событий, но какая-то тревога не позволяла полностью погрузиться в них, заставляя балансировать на грани сна и яви. Не по себе мне было. И снящийся поход в покинутый город был насыщен такой тревогой, которой я не испытывал и в то время. Казалось, кто-то огромный наблюдает за мной и готовится нанести удар.
Когда происходящее во сне действие сместилось на утес неподалеку от Талора, я немного успокоился, но, как оказалось, зря. Я был охвачен негодованием на коварную девчонку, заманившую меня в ловушку. Возникло желание уничтожить ее… Кару… И это было совершенно неправильно… Ведь на Кару я не мог даже обижаться — не за что. Это же не она, а Мэри была со мной в тот день. И я это очень хорошо помнил. Возникшее чувство неправильности происходящего подвигло меня на борьбу со странными сновидениями.
Возникшая мысль, что Мэри было бы неплохо использовать в качестве оболочки для какой-то Эфы, еще больше обеспокоила меня. Какая-то чушь мерещится в полусне. И полностью проснуться не удавалось, несмотря на все усилия. Возникло ощущение, что я уже не во сне нахожусь, а грежу наяву, упившись зельями до умопомрачения. Невозможно было ни пошевелиться, ни вдохнуть. Тело было как чужое… Мало того, и мысли словно не мои были. Ну не знаю я никакую Эфу…
А тут еще накатили отголоски старой злости на Мирраха, создателя этих идиотских варгов. И на Арис, не позволившую их уничтожить. Одни проблемы от этих варгов и тогда и сейчас.
Прогрессирующее безумие меня сильно встревожило. Что за дикие мысли? Что со мной вообще творится?
И тут же меня поглотила иллюзия, в которой я был Древним магом. Иерархом второй ступени Тилом. И воевал с Даргом… Дарг, да я словно на самом деле пережил все это. Мне даже стало казаться, что я и есть этот Тил… Но это сумасшествие, а не действительность. Или как минимум десять склянок зелья и разыгравшаяся мания величия. Но плохо было то, что в мыслях я стал воспринимать себя как Тила, постепенно утрачивая связь со своими воспоминаниями и обретая новые, более красочные и запоминающиеся, о жизни во времена Древних магов.
Вскоре я так запутался, что с трудом понимал, что со мной происходит. Хотелось
«Впрочем, этим можно будет заняться позже», — подумалось мне, и, ужаснувшись своим мыслям, я вцепился в постепенно ускользающее человеческое восприятие. Я не хотел быть бездушным существом, в которое постепенно превращался. Вспоминая все хорошее, что происходило со мной, я старался изменить свою сущность, холодную и бессердечную.
Борясь за свой безудержно скатывающийся в пропасть безумия рассудок, я пытался согласовать раздирающие меня на части противоречивые мысли, вернуть однозначное восприятие пережитых событий. Втолковывал себе раз за разом, что я не Тил, что Мэри — добрая и прекрасная девушка, а не мерзкий варг, что она мне не враг, а лучший друг. И более того, она достойна любви, а не ненависти.
Вскоре я полностью утратил восприятие времени. Безумный полусон-полуявь все длился и длился, сводя с ума. И неизвестно, через сколько декад я отыскал возможность эффективно бороться с терзающими противоречиями. Эмоциональные воспоминания оказались той ниточкой, что вывела меня из этого состояния. Именно они позволили опереться на несомую ими чувственную мощь и укрепить свои позиции в выстраивании устойчивого мировоззрения. Воспоминания нельзя было трактовать негативно, и потому отрицательные мысли четко воспринимались как чужеродные и успешно подавлялись. Постепенно накопив достаточное количество логических связей с ситуациями, которые воспринимались теперь однозначно, не вызывая противоречивых мыслей, я обратился к самому последнему воспоминанию — близости с Мэри.
И столкнулся с неприятием данной ситуации. У меня получилось что-то вроде раздвоения личности, и я пытался убедить сам себя в собственной правоте. Как Тил, я был раздражен испытываемым удовольствием, доставляемым гнусным созданием Мирраха, а как Дарт обрел покой и умиротворение. Стала четко видна та грань, что разделяла противоречивые сущности, и мне, хоть и с немалым трудом, но удалось уничтожить инакомыслие. Столь прекрасное переживание должно таковым и остаться, и неважно, что Мэри — варг. Я точно знал, что в момент нашей близости и не думал о проклятом роде Мэри, и это не могло меня тогда раздражать. В итоге я смог избавиться от раздвоения личности.
Судорожно глотнув воздух, я дернулся и открыл глаза. Еще ошеломленный безумным сном, вытер со лба выступивший пот и обвел взглядом находящийся передо мной стол, высматривая кувшин с водой или, на худой случай, бутыль с вином, дабы утолить жажду. Увидев перед собой лишь раскрытые книги и исписанный лист бумаги, я обратил внимание на валяющийся возле кресла пояс с закрепленной на нем фляжкой и походным ножом. Наклонившись, поднял пояс и, убедившись, что во фляжке что-то бултыхается, отцепил ее. Прикрыв глаза, жадно напился и, почувствовав себя лучше, вновь осмотрелся. А после этого вытащил из ножен кинжал и кольнул себя, дабы убедиться, что выбрался из сна и залитая голубым светом, который испускал потолок, комната существует в действительности, а не мерещится. Тут же перейдя на истинное зрение, убедился, что это не морок.
«Новые личностные параметры зафиксированы», — прозвучал в голове четкий голос, тут же породив у меня бурю мыслей.
Все это так сочеталось с моим безумным сном, что просто ужас. И ментальное общение, уже знакомое мне, едва не заставило запаниковать. Уж не взаправду ли было все происходящее со мной? Мои полусны, в которых я никак не хотел признавать себя Тилом. Тогда что это, какой-то опыт надо мной? Или… или, может, Мэри устроила мне испытание? У нее хватит возможностей, чтобы одурманить меня и перетащить в какое-нибудь логово Древних магов. Только с чего бы ей это делать? Вроде жениться на ней я не обещал…