Лорд с Холмов

Годунов Борис

А потом мы наткнулись на шамана…

Шаман же, основательно напившись, забрался на крышу трактира, играл на арфе и на мотив какого-то храмового песнопения горланил про Рагнара Рыжего. Во дворе трактира, на валяющемся там с незапамятных времён громадном бревне сидели Раз и Риз, благоговейно таращились на шамана и восхищённо вздыхали. Рядом лежал, шевеля ухом, Пёс Жабодав. Время от времени он лениво поднимал голову и начинал подвывать шаману, но надолго его не хватало… В конце концов пёс душераздирающе зевнул, перевернулся на спину,

задрав к небу задние лапы, и задрых. Орки на него недовольно покосились — что, мол, это за неуважение — и продолжили внимать шаману. Хели тихонько хихикнула и спросила:

— Как думаешь, давно они так?

— Не представляю, — хмыкнул я. — Но не меньше часа — это уж точно, смотря когда он начал пить. А поскольку пить он мог начать ещё вчера… И это им повезло, что их Натирра не видит.

Натирра в страже как-то очень быстро стала кем-то вроде старшего десятника — надзирала за дисциплиной, хотя прямое её дело — сыск, и с ним она справляется отлично. Ох и взбучка ждёт близнецов, как только она их найдёт!.. А она найдёт, тут и гадать не надо. Она же всё-таки сыщик…

От трактира мы отправились к старосте — узнать новости и проверить, не затеял ли он какое воровство. Этого, впрочем, можно было не слишком опасаться — если староста и подворовывал, то по мелочи и редко… Не то, что прошлый — вот где ужас-то был!

В общем, ничего особого я не ожидал — а зря…

Староста задумал позвать в Замостье жреца Света и построить храм. Жрец, ага. И шаман с орками. Ну не дичь ли?.. Да он хоть понимает, что тогда начнётся?

Как оказалось — не понимал. Пришлось объяснять… Староста проникся и осознал. Староста непрерывного мордобоя не желал, тем более — со своим участием, а при таком раскладе его бить будут все.

Так-то я против жрецов ничего не имею, но шаман и жрец в одном месте — натуральная война. Мне такого счастья не надо, поэтому — никаких жрецов…

Оставив старосту, мы заглянули в трактир за новостями — как обычно, трактирщики знают всё… Вот только новостей особых и не было — что и неплохо, потому как столько всего уже случилось, что отсутствие новостей вполне сойдёт за хорошую новость. Можно возвращаться… И надеяться, что и дома у нас обошлось без происшествий.

Обошлось — я даже удивился, но нет, на сей раз всё было в порядке — ни рысь, ни волки ничего не натворили. Правда, на крыше сидел филин — но он там часто сидит, мы с Шагратом до сих пор его приручить пытаемся, но толку так и нет…

Поскольку никаких срочных дел не было, я решил привести, наконец, в порядок бумаги. Нет, читать я их читал и всё потребное сделал — но теперь их все надо разложить по местам и убрать, чтобы они на столе валялись. Заодно можно и свежие бумаги посмотреть, если они есть.

Нового ничего не было, что тоже неплохо, а со старыми дел немного — проткнуть угол шилом да добавить к соответствующей связке. Правда, потом с этой связкой возни будет море… Но это будет потом, в конце года, а пока что управился я быстро — и перебирая старые бумаги, кое-что надумал.

Делать всё равно нечего, и я решил написать

про то, что у нас творилось в Можжевеловых Холмах с тех пор, как мы тут поселились. Собственно, с этого я и решил начать — вроде как с начала, да и стрелу эту попробуй забыть, хоть колено уже и не болит почти… И увлёкся до того, что Хели явилась выяснять, чем это я таким интересным занят.

— Между прочим, всё было совсем не так! — заявила она, прочитав две страницы.

— Да ну? — на память я не жалуюсь, тем более, что времени прошло не так уж и много. — И как же оно было на самом деле?..

— А вот как! — и Хели изложила историю со своей точки зрения. Разумеется, получилось то же самое, разве что совсем уж мелкие мелочи кое-где отличались.

— Ну и в чём разница?

В ответ Хели выдала речь о различии мужского и женского взгляда на мир, которая переросла в спор, спор быстро перешёл к практике… Короче говоря, на ужин мы едва не опоздали.

За ужином Хели поинтересовалась — а кто вообще мои записки будет читать?

— Да кто угодно, — хмыкнул я. — Наши дети, например, да и сестрёнка с удовольствием прочитает… Свет, да мы сами, когда состаримся, перечитывать будем и удивляться, какими мы были…

— Придурками, — закончила Хели, и мы рассмеялись. Да, когда мы только познакомились, мы вели себя довольно-таки глупо — правда, Хели только что потеряла всю свою команду, а я пытался заставить хоть как-то воевать оставшиеся от сотни два неполных десятка… И, естественно, не мог понять, на кой мне ещё и ушибленная колдунья. Это теперь я не понимаю, как мог жить без неё…

— Да уж, — вздохнул я. — Короче, читатели найдутся.

— Особенно, если ты их не забросишь, — фыркнула Хели. — При твоей-то любви ко всякой писанине…

— Ты не путай официальные бумаги с этим, — я щёлкнул её по носу. — Это я всё-таки для удовольствия пишу, а по делу… И нормальным языком, а не чиновничьим.

Тут Хели щёлкнула по носу меня, и мы оба захихикали, как дурачки. А ведь взрослые люди… Хотя отец с матерью иной раз так дурачатся, что не знаешь, что и думать…

Вот примерно так и прошли следующие три дня. Я привёл в порядок дела, сочинил письмо брату, выгнал очередную партию можжевеловой, да и просто отдохнул. И занимался бы тем же самым и дальше, если бы не Бренор.

Уж не знаю, чего он хотел добиться, но получился у него густой зелёный дым такого противного оттенка, что наверняка без магии не обошлось… И видно этот дым из моего поместья было видно преотличнейшим образом — отсюда вообще хорошо видно, если в Замостье что-нибудь горит.

Так вот, зелёный дым — это явно не пожар, но всё равно стоит побыстрее разобраться и устранить — мало ли что…

Вот мы с Хели и отправились разбираться.

Разумеется, причиной всего этого был Бренор. Обнаружился он перед трактиром, окружённый небольшой толпой и весьма задумчивый. Причиной тому был стоявший на земле оловянный стакан, набитый чем-то горелым и всё ещё слегка чадящий.