Лорд Теней

Клэр Кассандра

Она дошла до двери на чердак и побежала вверх по лестнице; хотя она не скрывала звук её шагов, ни

Артур, ни Джулиан, казалось, не заметили её, когда она вошла в главную комнату чердака.

Окна были плотно закрыты и заклеены бумагой, все, кроме одного, расположенного над столом, на котором сидел Артур. Бумага была оторвана от него, показывая облака, носившиеся по небу, сталкиваясь и распутываясь, как толстые витки из серой и чёрной пряжи.

Подносы с остатками еды были разбросаны по нескольким столам Артура. В комнате пахло гнилью и плесенью. Эмма сглотнула,

думая, что совершила ошибку, придя сюда.

84

http://vk.com/the_dark_artifices 2017

Артур плюхнулся в своё рабочее кресло, длинные волосы падали на его глаза.
– Я не хочу, - говорил он.
– Мне не нравится здесь.

– Я знаю, - Джулиан проговорил с нежностью, которая удивила Эмму. Как он мог не злиться? Она злилась. Злилась, что все сговорились, чтобы заставить Джулиана расти слишком быстро. Она лишила его детства. Как он мог смотреть на Артура и не думать об этом?
– Я тоже хочу, чтобы тучи ушли, но ничего не могу сделать, чтобы отогнать их. Мы должны быть терпеливыми.

– Мне нужно моё лекарство, - Артур прошептал.
– Где Малкольм?

Эмма поморщилась при взгляде на Джулиана, и Артур, казалось, вдруг заметил её. Он поднял глаза, их взгляд зафиксировался на ней — нет, не на ней. На её мече.

– Кортана, - заявил он, - выкованная Вэйландом Кузнецом, легендарным кузнецом Экскалибура и

Дюрендаля. Кортана сама выбирает её носителя. Когда Ожье поднял её, чтобы убить сына Карла Великого на поле боя, ангел пришёл и сломал меч, сказав ему, что милосердие - это лучше, чем месть.

Эмма посмотрела на Джулиана. На чердаке было темно, но она видела, как сжались его руки. Он был зол на неё за то, что она последовала за ним?

– Но Кортана не была сломана, - сказала она.

– Это всего лишь история, - произнёс Джулиан.

– В каждой истории есть доля правды, - сказал Артур. – Правда есть в одной из твоих картин, мальчик,

или в закате, или в двустишье из Гомера. Вымысел - это правда, даже если это не часть реальности. Если вы верите только в факты и забываете про истории, ваш разум будет жить, но сердце непременно погибнет.

– Я понимаю, дядя, - голос Джулиана звучал уставшим.
– Я вернусь позже. Пожалуйста, съешь чтонибудь. Хорошо?

Артур опустил лицо в руки, качая головой. Джулиан начал двигаться сквозь комнату к лестнице; на полпути, он поймал запястье Эммы, привлекая её за собой.

Он не применил никакой реальной силы, но она последовала бы за ним в любом случае. Эмма была в шоке и стала податливой от простого физического ощущения его руки на её запястье. В последнее время он касался её только тогда, когда наносил руны. Она скучала по этим тёплым прикосновениям, к которым привыкла за годы их дружбы: рука, поглаживающая её руку и касающаяся её плеча. Их тайный способ общения: пальцы, рисующие слова

и буквы на коже друг у друга, молчаливые и невидимые для всех остальных.

Казалось, этот момент длился вечность. И теперь искры мчались по её рукам от той одной точки соприкосновения, оставляя ощущение жара и жжения на её коже и сбивая с толку. Его пальцы окружили запястье, как только они вышли в переднюю дверь.

Когда она закрылась за ними, он отпустил Эмму, повернувшись к ней лицом. Воздух, тяжелый и плотный, словно давил на её кожу. Туман заслонил шоссе. Эмма могла видеть вздымающуюся поверхность серых волн, бьющихся о берег. Отсюда каждая из них выглядела, как большой горбатый кит. Она могла видеть Луну, которая пыталась выглянуть сквозь облака.

85

http://vk.com/the_dark_artifices 2017

Джулиан тяжело дышал, как будто он бежал многие мили. Сырость воздуха прилепила его рубашку к груди, когда он прислонился к стене Института.
– Зачем ты пришла на чердак?
– спросил он.

– Мне жаль, - она сухо проговорила. Эмма ненавидела быть жёсткой с Джулсом. У них произошла та редкая ссора, которая не закончилась вместе с непринужденными извинениями или подшучиваниями.
– У

меня было такое чувство, будто ты нуждался во мне, и я не могла не прийти. Я пойму, если ты сердишься…

– Я не сержусь, - молнии обожгли воду, коротко осветляя небо.
– Вот чёрт, я не могу злиться, так ведь?

Марк ничего не знает о тебе и обо мне, он не пытается меня обидеть, это не его вина. А ты - ты всё сделала правильно. Я не могу ненавидеть тебя за это.

Он оттолкнулся от стены, и беспокойно сделал несколько шагов. Энергия сдерживаемой бури,

казалось, начала прорезаться сквозь кожу.

– Но я не могу это терпеть. Что мне делать, Эмма?
– он провёл руками по волосам, которые завились в локоны из-за влажности, цепляясь за них пальцами.
– Мы не можем так жить.

– Я знаю, - сказала она.
– Я уйду. Осталось всего лишь несколько месяцев. Мне будет восемнадцать.

Мы проведём наши года путешествий подальше друг от друга. Мы обо всём забудем.

– Правда?
– его рот скривился в улыбке.

– Мы должны, - Эмма начала дрожать; было холодно, тучи клубились над ними, как дым опалённых небес.

– Мне никогда не следовало прикасаться к тебе, - сказал он. Он приблизился к ней, или, возможно, она приблизилась к нему, желая взять его в руки, как всегда.
– Я никогда не думал, что нас так легко сломать.

– Мы не сломаны, - прошептала она.
– Мы совершили ошибку… Но то, что мы были вместе, не было ошибкой.

– Большинство людей делают ошибки, Эмма. Но эти ошибки не должны разрушать всю твою жизнь.

Она закрыла глаза, но всё ещё могла видеть его. Всё ещё чувствовала его в нескольких дюймах от неё: