Лошадь, которая потеряла очки
Шрифт:
Одна Собака не разделяла всеобщего восторга. Позже, когда, устав веселиться, все собрались за обедом, Лошадь заметила, что Собака печальна и задумчива. Она смотрела куда-то в пространство и время от времени тяжело вздыхала.
«Верный друг Собака, – думала Лошадь, глядя на неё с нежностью. – Она о чём-то грустит, но это скоро пройдёт».
Собака поймала взгляд Лошади и очнулась:
– Я тут подумала… ведь мне когда-нибудь нужно… – И она опять смолкла.
Лошадь вопросительно взглянула на неё:
– Что-что? Я не расслышала!
– …нужно уходить… – твёрдо
Лошадь остолбенела. Она, правда, предвидела такое – но чтобы так вдруг? Что теперь с ними будет, кто же будет коров доить? Кто будет вырезать из дерева фигурки? Кто будет другом, каким бывает только Собака? Конечно, остаются ещё Ёжик, Мышь, Ворона и коровы… но всё-таки. Не станет чего-то очень важного. Лошади стало грустно. Буйная весенняя радость стекла на землю и превратилась в лужицу, которая тут же испарилась.
– Я догадываюсь, о чём ты думаешь, – обратилась к ней Собака. – Мы хорошо провели вместе зиму, и мне трудно уходить. Но Пожарный Сторож уже старый человек, – тут Собака перевела дыхание, – и навряд ли ему доведётся увидеть ещё много вёсен или зим. Он нуждается во мне сейчас. Когда-нибудь потом, когда пройдёт время, мы, может быть, опять заживём вместе.
– Да, – отвечала Лошадь, повесив голову, – да, конечно. Всё правильно.
Она понимала, что против воли Собаку не удержишь. Собака уйдёт, когда захочет. И постаралась приободриться.
– Собака, спасибо тебе за всё, – сказала Лошадь, – я тебя полюбила, честно. И конечно, мы ещё встретимся.
В это время в дверях закаркала Ворона. Все обернулись посмотреть. Ворона выглядела внушительно: сапоги блестели, костюм был вычищен, рубашка отутюжена, перья приглажены. В руке у неё был крохотный баул. В него Ворона положила фигурку, подаренную Собакой.
– Я тоже пришла сообщить, что сейчас отбываю. Наступила весна, меня призывают обязанности. Да, действительно, я получила письмо. Там очень ждут. Без вожака не справляются, вот и зовут меня назад. Я полагаю, что немногие из вас получили подобное письмо, не так ли? – Ворона сияла, как витрина универмага. – Так что я отправляюсь.
Благодарю за компанию. Если нужна будет моя помощь, только пригласите – и генерал спешно прибудет. – Она призадумалась. Потом вспомнила: – Ах да! Чуть не забыла. Лошадь может продолжать за меня шахматную игру по почте, если мне ещё будут приходить письма. Хотя я думаю, ворон больше не ответит. Наверное, ему стыдно, что проиграл.
И Ворона улетает! Настроение Лошади летело кувырком. Кто теперь будет давать дельные советы? Кто поможет перебраться через реку? Кто будет другом, каким бывает только Ворона?
– Все уйдут, только я останусь, – заплакала Лошадь. Из её глаз потекли большущие слёзы, и Мышь, которая как раз зашла проститься, угодила прямо под душ.
–
Лошадь услышала слабый голосок где-то под ногами, наклонилась и увидела Мышь, грозившую ей кулаком. А в другой руке у Мыши был чемодан, так что Лошадь сразу поняла, в чём дело. Но решила держаться спокойно.
– Спасибо, Мышь, – сказала она, – спасибо за всё. Спасибо, что направила меня сюда, на молокозавод, что помогала нам, что делала сыр и что была таким другом, каким бывает только Мышь. Без тебя мы бы не выжили. Надеюсь, что мы ещё увидимся. Всего тебе хорошего!
Мышь покраснела. Она собиралась запомнить все слова Лошади до единого, чтобы сразу же в поезде занести их в дневник.
– Поблагодарили всё-таки! – проворчала Мышь, очень довольная. Она улыбнулась Лошади, помахала, подхватила свой чемоданчик и помчалась во весь дух: ведь поезд не станет ждать – это Мышь знала по опыту, и к тому же она хотела непременно занять место у окна.
Собака собрала свои пожитки и, поскольку не терпела долгих проводов, решила тут же и отправиться – вместе с Вороной. Та уже ждала. Собака попрощалась с каждым по очереди, а Ворона помахала крылом. В дверях они остановились и ещё раз оглянулись назад, а потом их и след простыл – остался только тёплый весенний ветерок.
Лошадь уставилась перед собою невидящим взглядом.
«Нет Собаки, нет Вороны, нет Мыши. Только я и Ёжик остались, – с грустью думала она, – и ещё коровы». Она посмотрела на коров. Черничка ответила ей задумчивым взглядом.
– Кто теперь будет нас доить? – спросила она. – И кто будет делать сыры? Я просто спрашиваю. Я нисколько не хочу тебя тревожить, Лошадь. Но это меня интересует, как ты сама понимаешь.
– Не знаю, – сказала Лошадь беспомощно и поискала взглядом Ёжика. – Кто бы знал… Ёжик, ты знаешь?
Ёжик лихорадочно соображал. Коровы, дойка, молоко, сыры и дети колесом вертелись у него в голове. Все нуждались в заботе. И внезапно его осенило. Ёжик вытянулся во весь рост и выпалил:
– Я придумал! Ой, я придумал, ой – я придумал!
– А можно ли эту придумку послушать? – поинтересовалась Клубничка. – Я готова поспорить на свою старую шляпу, что она никуда не годится.
Ёжик не обратил на неё никакого внимания и пропустил колкость мимо ушей. Он радостно улыбался.
– Отдадим коров детям! – с жаром заговорил он. – Дети будут ухаживать за коровами, получать молоко, делать сыры и продавать их Торговцу! И у них всегда будет еда! А коровы будут в человеческом обществе. Они же всё время только этого и желали.
– А как же мы, что будет с нами обоими? – принялась вслух размышлять Лошадь. – Где нам взять еду?
– У нас же есть огород, и теперь весна! – закричал Ёжик. – Трава начнёт расти, дождевые червяки, и всё! Мы всегда что-нибудь да придумаем.
«В самом деле, – подумала Лошадь. – Может быть. А иначе никак – нам вдвоём с Ёжиком ни за что не справиться с коровами. Теперь всё зависит от того, что они сами скажут».
Лошадь взглянула на Клубничку почти умоляюще. Велико же было её изумление, когда та со вздохом протянула Ёжику свою старую фетровую шляпу: