Лотар-миротворец (сборник)
Шрифт:
Лотар кивнул, соглашаясь.
— Это бросает тень на Мелета, — снова нахмурился Гергос.
Но Лотар больше не стал с ним спорить:
— Сделаем так, Гергос: нам нужно помещение, лучше подвальное, с хорошей акустикой, и чтобы никто не мешал.
Гергос подозрительно посмотрел на Желтоголового, но, вздохнув, потёр переносицу и ответил:
— Под Щербатой башней есть небольшой каземат. Если даже вы испачкаете его какой-нибудь очень ядовитой магией, мы его потом просто замуруем.
— Не испачкаем. — Лотар повернулся к Рубосу: — Попроси стражников
Стражники тут же с облегчением взялись за дело. Они уложили два копья на землю, из перевязей и ремней сделали носилки и осторожно, словно могли ещё причинить ему боль, положили на них десятника. Потом подняли его и пошли за Гергосом, который, оставив у калитки одного из своих людей, повёл остальных к ближайшей башне.
От входной двери, которая оказалась открытой, вели две лестницы — одна на стены, вторая вниз. Стражники с Мелетом на руках и все остальные спустились в небольшой коридорчик и оказались перед трухлявой, но ещё вполне плотной дверью. За ней обнаружилась комната длиной с десяток шагов, освещённая неярким светом из крохотного зарешечённого окошка. Посередине стоял не очень надёжный на вид стол, но на лучшее Лотар и не надеялся.
— Кладите его на стол и забирайте ваше оружие, — скомандовал Сухмет. Едва они оказались в этом каземате, настала его очередь командовать.
Солдаты с облегчением разобрали ремни, привели себя в порядок и один за другим вышли наружу. Лотар повернулся к Гергосу и попросил:
— Тебе тоже следует уйти. Это может скверно повлиять на того, кто тут окажется. Гергос кивнул в сторону Рубоса:
— А он?
— Его я могу прикрыть, но на вас двоих сил у меня не хватит, — сказал Лотар. Не задав больше ни одного вопроса, Гергос направился к выходу. Лотар крикнул ему в спину: — И поставь кого-нибудь, чтобы сюда ненароком не ввалился какой-нибудь любопытный олух!
— Я сам буду стоять снаружи, чтобы быстрее узнать имя убийцы, — не оборачиваясь, ответил Гергос.
Дверь закрылась. В помещении остались Лотар, Рубос и Сухмет. Конечно, был ещё труп — бездушная, лишённая жизни оболочка, лишь чуть-чуть отличающаяся от куклы. Отличие заключалось в том, что остатки животворной энергии ещё не до конца вытекли из этого тела. Хотя сколько её там осталось, предстояло сейчас выяснить.
— Ну что, начнём? — спросил Сухмет.
Лотар кивнул. Рубос отошёл в дальний угол каземата.
— Ты правда сможешь меня защитить от его магии? — спросил он Лотара.
— Ни от чего защищать тебя не придётся, — ответил Сухмет.
— Я не хотел, чтобы он тут находился во время сеанса, — ответил Лотар, слабо улыбнувшись. Рубос кивнул:
— Тогда начинайте.
Сухмет подошёл к Мелету и поднял шлем над его черепом. Внезапно из его горла вырвался странный, гортанный звук, похожий на иноземное слово. Лотар подошёл ближе. Череп десятника был разможжен, словно кто-то старательно пытался сокрушить мозг этого человека.
— Значит, его оглушили, а потом уже сломали шею, — прокомментировал из угла Рубос.
— Видишь, раны очень глубокие, но кровь из них почти не вытекла. Это значит, что его сначала убили и лишь потом старательно и очень аккуратно разбили череп. Рубос пожал плечами.
— Каким бы лопухом этот Мелет ни был при жизни, он был профессионалом и вряд ли дал бы захватить себя врасплох, чтобы ему свернули шею. Да и для нападения есть более простые способы.
— Но если ты подошёл очень близко…
— Никто, даже местные стражники, не подпустят незнакомого человека к себе так близко, чтобы ты захватил шею.
— Значит, это не был незнакомец, — ответил Лотар.
Мгновение в каземате царила тишина. Потом Сухмет произнёс:
— М-да, кто-то потрудился тут на славу. Вряд ли мы много узнаем.
Лотар потёр ёжик волос над налобной пластиной.
— Кстати, я давно хотел тебя спросить: ты специально стал рассуждать о развороченных мозгах в трапезной князя? Пытался кого-то проверить?
Сухмет растянул губы, но ухмылка быстро погасла, да и глаза его остались холодными, как пол каземата.
— Просто решил убедиться. Если присутствующие там узнают от меня про эту особенность нашей работы, а потом что-нибудь подобное случится, — Сухмет кивнул на Мелета, лежащего перед ним на столе, — значит, преступление берёт начало из терема. От кого-то, кто там присутствовал.
— У тебя есть подозрения? — быстро спросил Рубос.
— К сожалению, пока ничего, что стоило бы упоминания, — ответил восточник.
— Я так и думал, — сказал Лотар и приготовился наблюдать. — Ладно, давай узнаем, что можно выжать из Мелета.
Сухмет кивнул. Затем он снял с себя роскошный халат, всё оружие и остался только в рубашке и лёгких штанах. Сапожки с загнутыми вверх носами он тщательно протёр куском ткани, которую достал из поясного кошеля. Он готовился быть магически нейтральным.
— Это так сложно? — спросил его Рубос.
— Нет, просто мера предосторожности, — ответил восточник.
Он очертил пальцем на полу широкий круг и больше не переступал прерывистый след на тёмных плитах. Затем он покрутил пальцами в воздухе, словно писал несколько иероглифов одновременно. Наконец издал низкий рокочущий звук, похожий на дробь далёкого барабана.
В лицо Рубосу и Лотару внезапно ударил холодный, сырой порыв ветра, словно из пропасти до них долетел никогда не согреваемый солнцем вихрь.
— Ках-тце, мирулам, огадир но-цру… — запел Сухмет.
И даже Лотару, который читал об этой магии в одной из книг, стало тягостно, неуютно, почти страшно. А Рубос, отважный, никогда не теряющийся Рубос, отвернулся.
— Жжереви, Каписа, запир да но сту, вахади!
В голосе старого раба осталось так мало человеческого, что уши закладывало, как от близкого, очень мощного удара гонга. В нём появились такие звенящие нотки, что Лотару пришлось бороться с собой, чтобы не поставить ненароком слуховую блокаду. Но тогда он мог бы не расслышать слов Мелета.