Лотерея блатных
Шрифт:
– Можно съездить к Гродю, – говорит он мне. – У него получается отличный луковый суп!
Я не отвечаю... Продолжаю размышлять над этой непонятной историей.
– Слушай, Берю, – спрашиваю я Толстяка, – ты поработал почти во всех службах. Может, знаешь двух блатных, которых зовут Боб Шалун и Маньен Улыбчивый?
– Маньен! – восклицает Толстяк. – Он меня спрашивает, знаю ли я Маньена! Да мы с ним вместе ходили в школу! Я решаю, что он шутит, но потом вижу – нет.
– Это правда?
– А то! Ты что, думаешь, гангстеры
– Подкова приносит счастье, – иронизирую я. – А скажи-ка мне, Толстячок, ты знаешь, где он кантуется?
– Да. У него квартира на бульваре Бертье, в семнадцатом округе...
– Чем он занимается?
– Его конек – скачки...
– Он играет на тотализаторе?
– Да, но ставит только на выигрывающую лошадь... Он парень умный!
– Кажется, он и Турок были корешами?
– Да?
– Мне так сказала Мари-Жанна... Как думаешь, может он быть связан с этим делом?
– Маньен? Ты чокнулся, Сан-А. Он слишком умен, чтобы влезть в мокрое дело!
– Во всяком случае, допросить друзей наших друзей иногда бывает полезно. Предлагаю вытащить его из-под одеяла.
Толстяк соглашается:
– Давай... До жратвы или после?
– До!
– Знаешь, если он у себя, то раньше полудня не встает. Так что это не горит.
Я стукаю кулаком по приборной доске:
– Я сказал – сейчас! Понял?
– О'кей...
Отодвинув заботы о супе насущном, Берюрье везет нас на бульвар Бертье и останавливается перед домом сто двенадцать.
– Откуда ты знаешь его адрес? – подозрительно спрашиваю я.
Он пожимает плечами.
– Он несколько раз просил меня помочь, когда коллеги пытались устроить ему неприятности.
– Как не пособить землячку!
– Надо же помогать друг другу...
Толстяк останавливается на четвертом этаже и начинает колотить в дверь. Пинюш отстал на этаж и тащится, фырча, как паровоз.
Проходит некоторое время.
– Улетела птичка, – с сожалением вздыхаю я.
– Да нет, – объясняет Берюрье, – просто он не открывает первому встречному. Это надо понять...
Он колошматит снова, посильнее, но по-прежнему в дружелюбном ритме.
Вдруг, хотя мы не слышали звука шагов, мужской голос спрашивает из-за двери:
– Кто там?
– Это я, Берюрье, – отвечает Толстяк.
В его голосе звучит гордость за то, что он действительно Берюрье – самый рогатый полицейский Франции.
Дверь открывается. В полумраке прихожей стоит высокий тощий тип с большим носом и очень глубокими морщинами по обеим сторонам рта. На нем белая шелковая пижама. Редкие волосы растрепаны. Он чешет грудь, глядя на нас без всякой радости.
– Ты позволишь? –
Маньен смотрит на Пинюша и меня, как на собачьи какашки, забытые на его ковре.
– Это кто такие? – спрашивает он Берюрье.
– Мои друзья, – отвечает Толстяк.
Маньен больше вопросов не задает... Свою кликуху «Улыбчивый» он, должно быть, получил за резкие морщины, делающие его физию похожей на морду бульдога!
Мы закрываем дверь и следуем за хозяином квартиры в богато обставленную столовую... Улыбчивый опускается в клубное кресло и смотрит на швейцарские часы, тикающие на стене. Радостный кукушонок приветствует приход Берюрье, прокричав, что уже восемь.
Он (не кукушонок, разумеется, а Берюрье, хотя он тоже ку-ку) показывает на меня пальцем.
– Комиссар Сан-Антонио, – представляет он. – Мой начальник и тем не менее друг... Он хочет тебя кое о чем спросить...
У Маньена темные горящие глаза, очень нерасполагающие.
– Насчет скачек? – уточняет он.
– Нет, – отвечаю. – Я не люблю лошадей и предпочитаю мотогонки!
Я вытаскиваю из-под стола стул, придвигаю его к креслу хозяина и сажусь напротив. Мои колени почти касаются его.
– Вы, разумеется, читали о найденной на рынке отрезанной человеческой голове? Он колеблется, моргает.
– Чертова башка, – добавляет Берюрье, смущенный этим коллективным визитом к его земляку. – Такие вещи могут случиться только со мной...
– Замолчи! – кричу я на него. Возвращаюсь к Маньену Улыбчивому:
– Мы (показываю на свою группу) работаем в Секретной службе... К криминальной полиции не имеем никакого отношения... Мы бы никогда не занялись этим делом, если бы не случайность...
– К чему вы клоните? – спрашивает Маньен. – Вы разбудили меня, чтобы рассказывать свою биографию?
– Минутку! Мы провели расследование, и вот результат...
Я загибаю палец:
– Турок! Загибаю второй:
– Греноблец! Загибаю третий:
– Мари-Жанна, Туркова путанка... Все сыграли в ящик. Неплохо мы поохотились, а?
Он в миг становится зеленым, как бутылка.
– Турок! Греноблец!
– Да...
– Но газеты писали, что Турка...
– Считайте, что предыдущих номеров просто не было, и читайте последующие. Они вам подтвердят мои слова...
– Мы тебя не накалываем, – вставляет Берю. – Слово земляка!
Маньен скребет макушку.
– О! Я тебе верю... Вот только узнавать об этом тяжело...
– Так вот, мы вышли на безголовый труп, спрятанный в лотерейном киоске на Лионском вокзале. Мы пришли сюда задать вам один простой вопрос, Маньен... Ответьте на него. Я знаю, вы сможете это сделать, потому что были другом двух названных мною парней... Если вы это сделаете, дело закрыто... Нет – расследование будет продолжено... и может принести вам массу неприятностей...