Ловчила

Чернов Александр Викторович

— Атаулина и Ларионова, — удивленно произнес Женя. — Неужели дамочки?..

— А почему бы и нет? Фефелев отпадает, это ясно. Он ушел в двадцать три сорок, а вот у подруг как раз были те самые двадцать минут, необходимые для совершения преступления.

— Ну и ну! — Селиванов поставил ногу на мраморную ступеньку и оперся рукой о колено. — Есть еще один кандидат в убийцы. Это Кадамов.

Хвостов покачал головой:

— Не годится. Если верить Бериковой, то директор вышел из дому в двадцать три сорок пять. За пять минут он не успел бы добраться до "Бриллианта".

— Я вам забыл

сказать, — признался Женя, — у Кадамова есть машина, и вчера во время свадьбы она стояла под окнами. Правда, как утверждает Берикова, он был пьян, но что ему стоило таковым притвориться?

— Из-за твоей забывчивости можно прохлопать преступника, — проворчал Хвостов. — Значит, у Кадамова тоже была возможность набить карманы бриллиантами. Мы с Аликом ехали всего пару минут.

— Правда, в этой теории кое-что не сходится, — все еще чувствуя за собой вину, сказал Селиванов. — Ларионова утверждает, будто дождалась Кадамова на улице, и они отправились к ней домой, а Нечаев говорит, что он через час видел директора на свадьбе. Может быть, завсекцией ошибается?

Хвостов потер рукой подбородок.

— Да нет, Женя, — произнес он раздумчиво. — Скорее всего и Нечаев и его жена оба говорят правду, и директор выходил из дому два раза, а вот Ларионова что-то путает. Но не будем торопить события, дождемся, когда у нас в руках окажется свадебная фотография, а до этого времени нужно собрать о директоре как можно больше сведений. Ты завтра с утра поезжай к этому Артуру Арсеновичу в "Ветерок" и расспроси его о зяте. Затем встреться с продавцом Сашей, прощупай, что он за фрукт. Я буду ждать тебя в ГУВД. Поработаю там со свидетелями.

— Борис Егорович, — тоном челобитчика произнес Женя, — поезжайте к тестю Кадамова вы. Он владелец кафе и магазина, для его ранга ваше звание лучше моего подходит, а соответственно и разговор получится иной.

— Тоже верно, — поколебавшись, согласился Хвостов.

Селиванов обрадовался:

— А с продавцом Сашей я встречусь прямо сегодня. Время до вечера еще есть. Поеду к нему домой, поговорю, пока он тепленький.

— Поезжай, — одобрил Хвостов. — А завтра с утра допроси этого пацана Игоря. Я сегодня не успел с ним побеседовать… Где живет этот Саша?

— Где-то в центре города.

— Давай-ка мы с Аликом тебя подбросим, а обратно будешь добираться сам.

Милиционеры направились к машине. Женя посмотрел в записной книжке адрес и назвал его Алику.

"…Встречусь с продавцом, а потом поеду к администраторше, — размечтался в темном, как склеп, салоне "УАЗика" Женя. — Как раз успею. Ничего вроде девушка, пошутить любит. Мне такие нравятся. Поведу в какое-нибудь кафе на открытом воздухе. На ресторан денег не хватит, а вот шампанское, пирожное и мороженое можно позволить. Не забыть бы предупредить родителей, что вернусь поздно… Отец-то ничего, мужик понимающий, а вот с матерью лучше не связываться. Уж очень она любит, чтобы ей обо всем докладывали. Куда пошел? С кем? Когда вернешься? Забывает, что мне уже двадцать три, и у меня уже давно своя жизнь. Что ж, мать есть мать, и с этим нельзя не считаться. Придется позвонить…"

— Все, приехали! — Алик прервал размышления Жени, стукнув ладонью в стенку.

Селиванов

выпрыгнул из автомобиля на обочину. "УАЗик" стоял у двухэтажного здания с огромными тонированными стеклами. Затейливые латинские буквы на фасаде извещали, что это супермаркет.

— Твой Саша живет где-то здесь, — сообщил Хвостов, когда Женя подошел попрощаться. — Увидимся завтра в Управ…

Окончания фразы Женя не услышал. Алик так резко тронул машину, что скелет Хвостова загрохотал в кабине, будто камни в пустой консервной банке. Селиванов успел лишь заметить промелькнувшее удивленное и слегка испуганное лицо начальника, которого буквально вдавило в спинку сиденья.

Женя перепрыгнул арык и стал расспрашивать у прохожих об интересующем его адресе. Нужный дом подсказала девочка-подросток, вышедшая с покупками из магазина.

— Пройдете по этой дороге, — стала объяснять она, указывая направление. — Увидите детский сад. Обойдете его, за ним и будет двадцать седьмой дом.

Через пять минут Женя вышел в заданный район.

Дом глаз не радовал — старенький, потемневший от времени, с остекленными силами жильцов лоджиями, он стоял в глубине массива, стыдливо прячась за кронами огромных тополей.

Селиванов посторонился, пропустив выходившую из подъезда девушку с собакой, взбежал на второй этаж и позвонил в квартиру номер 4.

Двери открыла пухлая женщина лет за тридцать, в темно-синем халате с вышитым на груди и манжетах золотыми нитками затейливым узором. У нее были вьющиеся каштановые волосы до плеч, большеротое лицо и нос, на кончик которого будто кто-то надавил пальцем. Всем своим обликом она напоминала жабу, однако вместо ожидаемого "ква", спросила самым обычным человеческим голосом:

— Вам кого?

— Сараева Александра Борисовича. Я из милиции. — Женя продемонстрировал удостоверение.

— Понятно, — ничуть не удивилась женщина и шире открыла двери. — Проходите, муж дома.

Хозяйка провела Селиванова по прихожей, оклеенной давно вышедшими из моды обоями под "кирпич", и впустила в комнату, очевидно, детскую. У одной стены здесь стоял письменный стол, у другой шифоньер и книжный шкаф, у третьей диван. На нем, закинув руки за голову, в полной прострации лежал русоволосый молодой мужчина с острым прямым носом, выступающими скулами, светло-голубыми глазами и тонкими губами, которые маскировали пышные усы. Крепкое, неплохо сложенное тело его обтягивали белая майка и серые джинсы. При появлении Селиванова обитатель комнаты медленно поднялся, сел и тупо уставился на прибывшего.

— Я инспектор уголовного розыска Селиванов, — представился милиционер и захлопнул перед носом женщины дверь с вставленным в нее большим матовым стеклом. — Вы, я так полагаю, продавец "Бриллианта" Сараев Александр?..

— Да, — хрипло сказал мужчина, кашлянул и снова повторил: — Да.

— Об ограблении магазина слышали? — Селиванов ловко подхватил за спинку стул, развернул его и сел, закинув ногу на ногу.

— Угу, — угрюмо признался Сараев. — Мне позвонили с работы, сообщили.

— Значит, и об убийстве сторожа вам известно. Чья работа, не знаете? — Селиванов долгим взглядом посмотрел в блекло-голубые, будто вымоченные в хлорке, глаза Сараева.