Ловцы фортуны
Шрифт:
— Конечно, это я тоже учитываю. Ты ведь поддержишь нашу кампанию, не так ли?
— Согласен, женщины должны иметь право голоса. Но вот в чем я не уверен, так это в порядочности людей, с которыми придется иметь дело, равно как и в доброй воле либеральной партии.
— Но программа либералов выглядит наиболее привлекательно.
— Возможно, — согласился Рэйф, — но политики поддерживают лишь те цели, которые способны дать им что-то взамен.
— Уж не принимаешь ли ты меня за дурочку? Конечно, они ждут благодарности, и они ее получат. По крайней мере, я буду поддерживать либералов.
— Часть
— Ты ошибаешься, — бурно запротестовала Джулия. — На следующих выборах победят либералы и дадут нам право голоса.
— И все будет замечательно! Неравенство в обществе будет сглажено, исчезнет низкооплачиваемый женский труд, в общем, наступит полная идиллия! Джулия, Джулия, я желаю вам успеха, но не будь ты такой наивной.
— Я?! Наивном?! Как ты можешь говорить такое! Лора, что ты молчишь? Скажи ему, что он невыносим. Ведь ты согласна с нашими целями!
Лора спрятала улыбку. Она терпеть не могла политических увлечений Джулии, но ее развеселило то, как ловко Рэйф перевел разговор с себя и своего будущего на проблемы женского равноправия.
— Джулия, я за то, чтобы женщины имели право голоса, — ответила она, — но члены Женского социально-политического союза, то есть суфражистки, мне совершенно не нравятся. Многие из них не столько беспокоятся о правах женщин, сколько ненавидят мужскую свободу. А остальные — просто неудовлетворенные дамочки, ищущие острых ощущений и готовые участвовать в любом деле, лишь бы рассеять тоску своей серой жизни.
— Это самое напыщенное, самодовольное и возмутительное заявление, которое я только слышала! И я не позволю тебе причислить Эммелину Пэнхарст, ее дочерей или меня саму к одной из этих категорий. Впрочем, таким пассивным особам как ты, Лора, не место в наших рядах.
Глаза Джулии засверкали.
— Осенью мы начнем более решительное наступление. В Южной Африке я тоже научилась кое-каким приемам партизанской войны!
— Ради всего святого, Джулия, — воскликнула Лора, — надеюсь, ты не собираешься стрелять в людей?!
— Думаю, что так далеко мы не зайдем.
— Еще одна причина, по которой я не желаю сотрудничать с либералами, это их политика по отношению к Южной Африке, — спокойно заметил Рэйф. — Я совершенно уверен, что они пойдут на сделку с Луисом Бетой и отдадут все, за что мы сражались.
— Да кому до этого дело! — воскликнула Джулия. Ее нисколько не беспокоила судьба Трансвааля. Неожиданно она ощутила усталость и раздражение. Джулия ни за что не призналась бы, что ее увлечение политикой и социальными проблемами просто помогает ей заполнить пустоту ее жизни, что в глубине души она ненавидит мужчин, которые в конце концов всегда разочаровывали ее.
Рэйф не разочарует меня, яростно сказала она сама себе, он не должен. Но ведь может случиться и так, что он устанет от меня, или женится, или уплывет куда-нибудь на своей
Рэйф был так ровен, бесстрастен, словно она его больше не интересовала. Он стал прямо как Антон Элленбергер, яростно подумала она и вне себя от обиды и отчаяния высказала ему это.
— Если ты стараешься оскорбить меня, Джулия, то выбрала неудачное сравнение, — заметил Рэйф. — Возможно, Элленбергер не блещет индивидуальностью, но приятен в обхождении, честен и к тому же он один из самых проницательных людей в Лондоне. Они с сэром Мэтью вдвоем представляют грозную силу.
— Не вижу ничего замечательного в столь невыносимо нудном человеке. Я говорила с ним пару раз, он старался казаться любезным, но при этом от него веяло арктическим холодом.
— Но в этом-то и заключается его сила, — заявил Рэйф. — Он человек целеустремленный. Антон Элленбергер — это машина, эффективная и безжалостная, и никакие посторонние интересы не отвлекают его. У него нет друзей, но он старательно поддерживает деловые знакомства. Не могу утверждать, что знаю его цели в жизни, но готов держать пари, что он их достигнет, каковы бы они ни были.
Он повернулся к Лоре.
— Вы лучше знаете его, Лора. Что вы о нем думаете?
— Вообще-то, я его вижу редко. Время от времени он приезжает на Парк-Лейн, был несколько раз в Брайтуэлле, чтобы обсудить с Мэтью неотложные дела. Но с Мирандой он проводит времени больше, чем со мной. Не так ли, Миранда?
Миранда не ответила. Ей было очень трудно уследить за общим разговором, так как она, не зная, кто будет говорить следующим, не успевала перевести взгляд. Лора наклонилась к ней и повторила вопрос.
— Да, — согласилась Миранда.
— И о чем же он говорит с тобой? — спросил Рэйф.
— О бриллиантах, но его истории не так интересны, как папины, — Миранда торжественно взглянула на Лору. — Думаю, что это папа велел ему меня учить.
Раньше, чем Лора успела ответить, вмешалась Джулия.
— Ты должна быть настороже, Лора, совершенно очевидно, какую цель он преследует.
Лора была шокирована.
— Ты хочешь сказать, что Антон намерен жениться на Миранде? Не может быть! К тому же он много старше ее, ему, должно быть, около тридцати!
— И это говорит женщина, которая вышла замуж за мужчину вдвое старше себя и годящегося ей в отцы, — язвительно парировала Джулия. — Женитьба на дочери хозяина всегда была надежным путем к успеху. К тому же не забывай, что хотя Элленбергер не обладает блеском и стилем бриллиантовых магнатов, Миранда не в том положении, чтобы привередничать.
— Пожалуйста, тише, — в испуге взмолилась Лора. Рэйфу показалось, что в глазах Миранды промелькнула искра понимания, но быстро погасла, и на ее личико вновь вернулось замкнутое выражение. Лора принялась торопливо собираться. Стараясь замять бестактность Джулии и отвлечь Миранду от возможных горьких мыслей, она совершенно забыла спросить, кто же эта красивая высокая девушка.