Ловец богов
Шрифт:
Так нечестно! Город Одиноких так же реален, как Такер! Здесь есть свои нерушимые законы! Здесь солнце не заходит за тучи, а светит двадцать четыре часа в сутки!
И холодный ветер… и мурашки по спине… и нет ярких бликов на темных, словно занавешенных покрывалами окнах… и я чувствую напряжение в воздухе… давление, что ли… неужели вот-вот пойдет дождь…
— Круто, — говорит Азелон, — часто у вас так?
— Что ты понимаешь? Что ты понимаешь, придурок?!
Я не хочу, но ноги сами несут меня к распрекрасному любовнику
— Не может этого быть! В Городе никогда не было туч! Ветра не было! Здесь не может быть дождя, понимаешь?! И нечего скалить зубы, пока я их тебе не выбил! Заткнись, и чтобы я от тебя больше не слышал твоих едких замечаний!
Он не сопротивляется. Лицо Азелона медленно бледнеет. От каждого встряхивания его голова болтается, словно была плохо пришита к шее. Я отталкиваю его, сам делаю шаг назад и оглядываюсь.
Неужели это все сделал Аслан Анатольевич? Ничего себе Ловец Богов!
Вот только думаю — зачем? Что это изменит? Как поможет?
— Что же ты затеял, Ловец?
— Дождь будет, — говорит Шайтан, — надо поторопиться.
Не отвечаю, смотрю на темное небо. Еще немного, и туча скроет последние лучики солнца — станет совсем темно. А о фонариках-то мы и не побеспокоились.
Я поежился, нагнулся, чтобы поднять бутылку.
И первая капля дождя разбилась об асфальт возле моей руки.
Глава 019
1
Говорухин редко выходил в Нишу с домашнего виромата. Ему достаточно было прогулок во время дежурства. К тому же на дежурстве стояли вполне себе нормальные системы, да и скретчеты подгоняли под размеры, поэтому особых неудобств те не причиняли.
Не сказать, чтобы Говорухин испытывал неудобство. Таблетки, вкупе со спиртным и парочкой внутривенных намертво парализовали нервные рецепторы, не говоря уже о чувстве опасности, инстинкте самосохранения и т. д. и т. п. Говорухин чувствовал себя бессмертным и всесильным… Наверное, именно поэтому он отказался оставлять кого-либо для наблюдения.
— Вы нужны мне оба, — сказал он, — уродов будет двое, и они хорошо вооружены. Нас должно быть больше, ясно?
— А наблюдение? — спросил Красик, только что принявший на грудь третьи сто грамм. Его уже немного штормило.
— К черту наблюдение, — махнул рукой Говорухин, и тихо добавил, — вон, Афимин понаблюдает. Чего коситься без дела?
— А если что-нибудь случиться? — не унимался Красик, теребя в душе Говорухина жесткое раздражение.
— Что здесь может случиться? Афимина уже завалили, Аленичева забрали. Мы здесь как у черта за пазухой, всеми забытые и… — чуть не сорвалось с губ «проклятые».
Плюнув на пол, Говорухин снял очки и уселся за виромат. От разветвителя тянулись три одинаковых скретчета.
— Я поставил таймер на шесть часов утра, — сказал Строганов, — пойдет?
— С лихвой. Подсоединяйся.
Строганов не возражал. Попробовал бы только. Мы бы ему зубки тут же пересчитали.
— Аппаратуру я загрузил, — продолжил Строганов, — оружие и наблюдательные приборы тоже. Попробуем отследить хоть каких-нибудь софтеров, а там разберемся.
— Нам нужны не какие-то софтеры, а те два урода, что сперли данные и грохнули Афимина, — рявкнул Говорухин, — поторапливайтесь, болваны!
Все еще качая головой, Красик отхлебнул прямо из горлышка бутылки водки и подсоединил скретчет. Следом — Строганов.
— Начинаю отсчет, — сказал самый молодой член Лиги.
Говорухина неожиданно пробила мелкая дрожь.
Он знал, что сейчас увидит свет.
2
В Нише Говорухин всегда чувствовал себя немного странно. Его движения словно подтормаживали, не успевали за мысленной командой на какую-то ничтожную долю секунды. Он открыл рот, а слова вылетели после едва уловимой паузы:
— Славненько.
Красик и Строганов стояли рядом, с сумками в руках, в бронежилетах, в касках с пластиковыми щитками и логотипом Службы Охраны на макушке. Говорухин и сам был одет в служебную форму.
А на носу — черные очки.
А на поясе — любимый ТТ-мод, калибра 9,2 мм.
Жарко. Как всегда.
— Начинаем поиск прямо отсюда, — Говорухин зевнул, огляделся. На обочине, возле подъезда, стоял автомобиль. Любой офицер Службы имеет право пользоваться автомобилями… есть в Службе свои преимущества, ничего не скажешь.
— Строган, что там с местностью?
Строганов уже выудил из сумки приборы, разложил их прямо на дороге и занимался колдовством. Красик ушел в тень многоэтажного дома.
— Что за район?
— Приречье. Девять километров от вышки.
— Ага. К вышкам приближаться не будем. Все-таки мы здесь не совсем легально. Следы софтеров есть?
— Поблизости нет. За вышкой еще три километра, там что-то просвечивается. Не даю гарантию, что софтеры. Могут быть кибер-элементалии или гипнотика.
— Проверим. — Говорухин расстегнул сумку, вытащил брелок-ключи, подходящие к любому виду транспорта в Нише. — Поехали. Будем расстреливать всех, кого увидим. Сегодня день отстрела софтеров.
— Ты совсем свихнулся. — Заметил Красик восторженно.
— Все мы давно свихнулись, — парировал Говорухин, — с софтерами по-другому нельзя. Иначе на голову садятся, уроды, друзей убивают, информацию прут. Они же, как крысы. А с крысами договариваться нельзя. Только травить. Пойдем в машину… Строган, веди наблюдение.