Ловец слов
Шрифт:
Поток его мыслей прервал детский голос. Чумазая девочка проползла под прилавком и дергала его за штанину:
– Дядяш, почитай сказку, – упрашивала она, зная, что «дядя Яш» не сможет отказать, если она часто похлопает ресничками.
– Ишь ты! – деланно серьезно ответил он, сам явно обрадовавшись её визиту. Это была Маруся – дочка той тучной хохотушки, осмеявшей неудачливого мужичка с веревкой. Она непременно проползала под лавку к продавцам так, чтобы того не заметила мать. Особенно она любила, когда кто-нибудь из татов приходил на ярмарку. Её тяга к сказкам согревала душу юному продавцу книг, и он с охотой показывал ей, как пишутся буквы, как их следует произносить и соединять в слоги. Но больше всего
Он с любовью открыл книгу и показал ей сперва иллюстрации на развороте, потом заглавные буквы с изящно закрученными узорами и самое ценное: слова, словно нанизанные на ниточку бусинки, собирались в осмысленный текст. Яш посадил Марусю на прилавок и накрыл со спины полупустыми мешками так, чтобы её не заметила мать. Он читал вполголоса, одно слово за другим, предложение за предложением, и с каждым мгновением внимательную слушательницу уносило далеко от этой промозглой погоды, от этой грубой матушки; уносило из сырой и темной землянки на краю города, из этого лживого мира, в котором Маруся жила словно в кошмарном сне.
– Куда опять провалилась эта дряная деваха? – разоралась на весь базар торгашка мёдом. – Как нужна её помощь, так её днём с огнем не сыщешь!
Маруська испуганно шмыгнула под прилавок, напоследок шепнув «Спасибо!» Пригнувшись, побежала окольными путями к матери. Яша поражало, какой чистой и открытой может оставаться душа ребенка при такой жестокости окружающих её людей.
* * *
К его лавке подошел совершенно нетипичный персонаж. Для продажи осталась всего пара книг: одна – Сказка об обезьянках, которые научились людским повадкам, но так в итоге и остались дикими приматами; её придумал некий фантазёр Дариван из Океании; вторая – Сборник древних легенд с картами и их описанием на старинных языках.
– Наконец-то! – заворожено глядя на обложку второй книги, воскликнул подошедши. – Нашел, нашел, – приговаривал он и потянулся рукой к заветной книге.
Яш мигом положил свою руку на книгу и сказал:
– Два золотых, уважаемый.
Цена явно остудила пыл незнакомца. Он оторвал взгляд от притягательной обложки, которую скрыла от него рука продавца, укутанная в рукавицу, и взглянул Яшу недоуменно в глаза.
– Два золотых?!
– Два золотых, – спокойно повторил Яш.
– Это…, возмутительно…, – пытаясь подавить в себе негодование, стал заикаться покупатель. Его взгляд выражал явные признаки одержимости. Худой и высокий, морщинистое лицо со впалыми щеками и редкой растительностью на лице. Яш сразу раскусил его. Это был один из таких горе-искателей, которые в поисках несметных сокровищ, рыскают повсюду в поисках малейшей зацепки и сведений о нахождении места поселения легендарного племени Комани. Одет он был тоже по-заморскому, но не как типичные купцы-эллины. Кожаный плащ до пят и мягкая шляпа с узкими полями, которую в здешних местах в такие холода обычно не носят. На местного горожанина он явно был не похож.
– Я только взглянуть, малец, не откажешь же ты взрослому дяде посмотреть на красивые картинки, – пытаясь одурачить малолетнего продавца, нараспев заговорил искатель.
– Платите – и книга ваша, – непоколебимо стоял на своём Яш, – а смотреть картинки – это не ко мне.
– Ишь каков! – воскликнул покупатель, – со старшими как разговаривает, а? – Пытаясь пристыдить продавца, он оглянулся по сторонам в поисках поддержки, но всем вокруг было не до их разговора. Мало ли на базаре подобных споров, когда один просит сбить цену, а второй – выручить за товар как можно больше.
«Да это же тот самый постоялец!» – осенило Яша. Тот, который сегодня утром разбудил его своим спором с хозяином гостевого дома. Как только он повысил
Но тут неожиданно незнакомец вынул из кармана один золотой и показал его Яшу. Поближе наклонившись к его уху, он, перегнувшись через весь прилавок, уже совершено другим тоном решил заново попробовать удачу:
– Вот всё, что у меня есть. И я готов отдать последний золотой за эту книгу. Неужели ты мне откажешь в этом? А впридачу к деньгам я тебе дам ещё… один очень важный совет! Если ты его выслушаешь, то сможешь торговать своим товаром в десятки раз выгоднее! – искатель, не двигаясь с места, нетерпеливо сверлил взглядом Яша и ждал ответа. Его несимметрично посаженные глаза были вдобавок и разного цвета: один – зеленый, а второй – карий. – Ну…? По рукам?
Представителям племени тат не было особого дела до увеличения прибыли, и они никогда не торговались до последней деньги («танги» на языке тат) за свой товар. В данном случае Яша пугала одержимость продавца книгой, в которой, по существу, не было ничего особенного, кроме пересказа всем давно известных легенд и карт с ошибочным нанесением топонимов. Он поскорее хотел отвязаться от этого неприятного типа и поэтому согласился на его условия.
Незнакомец облегченно вздохнул, совершив, наконец, заветный обмен.
– Верный выбор, юноша! Мои рекомендации еще никому не навредили! – Горделиво нахваливал себя новоявленный обладатель книги. – Вот, к примеру вывеска ваша «Ловец слов», она совершено не обращает на себя внимание… надо придумать новое название! Например, «VENATOR AD VERBUM!» и написать его непременно заморскими символами, тогда и покупателей богатеньких прибавится.
Яш тем временем, особо не слушая навязчивого незнакомца, складывал сумку-мешок. Услышав уродливые, совершено незнакомые слова, он переспросил: «что вы сказали?».
– VENATOR AD VERBUM! – Как некий хвалебный девиз торжественно повторил искатель.
Нет, Яш не ошибся… Он точно не знает этого языка, и это его напугало. Нет, не потому что он кичился тем, что таты по своей природе были полиглотами, раз хранили память слов мира, из которых и состояли все языки на планете. Причина была в другом. Он пугался искусственной природы этих слов. Все рожденное искусственным образом не может принести добрых плодов.
Из рассказов бабушки-аникай он помнил, что после очередного «вздоха» Земли наступил всемирный потоп, после которого таты осознали необходимость миссии в сохранении памяти слов. В последующие времена люди уже сами навлекли на себя новое наказание. В период расцвета самого богатого города на земле они в порыве жадности и алчности отказались от единого языка, который объединял их в созидании и творчестве. Главы семейств возжелали больше власти своим племенам. Они стали придумывать отдельные языки, каждый для своего рода. Отступив от своих общих корней, жители города погрузились в череду споров, распрей и войн, порождённых непониманием друг друга и ненавистью к ближнему.
Таты и тогда сыграли свою ключевую роль хранителей, собрав в лоне своих хранилищ воспоминания о словах общего языка. Того самого первородного языка, на котором и продолжали говорить сами хранители.
Яшу было ясно одно: он не знал языка, на котором произнес сейчас слова покупатель. Значит, он имеет такую же искусственную природу, как те, что привели к раздору между людьми прошлого и вымиранию первородного языка.
Всем своим видом показывая, что не намерен продолжать разговор, Яш протянул искателю руку для прощания. Искатель, даже не думая прекращать свою красноречивую тираду, воспринял этот жест иначе и, тоже пожав руку Яша двукратных рукопожатием, представился: «Корвин! Очень приятно! Не стоит благодарности!»