Лови день
Шрифт:
Но это играл не Кори! В музыке не было радости, горячности, тонких оттенков. Так могла бы сыграть музыкальная шкатулка, а не такой музыкант, как Кори.
Кем беспокойно шевельнулась в кресле, подумывая, не пойти ли ей к роялю, чтобы заставить его перестать. Но потом она замерла и наклонила голову — за роялем и гитарой она уловила еще какой-то звук.
Видя, как все сильнее хмурит брови Хакан, она тихонько встала с кресла и пошла, чтобы открыть дверь.
В круге желтого света на крыльце стояла крошечная фигурка. Капюшон куртки был откинут,
— Мири, ветров ради! Да ты же совсем закоченела! — Кем схватила подругу за руку и втянула в дом, вглядываясь в темную дорогу. — Как ты сюда добралась?
— Пришла пешком, — спокойно сообщила Мири.
Кем изумленно уставилась на нее:
— От Бригсби? В такой снегопад? Мири…
Мири пожала плечами:
— Я пришла повидать Кори.
— Да, моя хорошая, но ты же могла нам позвонить! Хакан бы за тобой съездил. Давай мне свою куртку, ты ведь промокла насквозь! Что это на тебя нашло?
— Я пришла повидать Кори, — повторила Мири и крепко обняла Кем. — Не суетись, Кем. Тут же недалеко. И там, откуда я родом, такой снег бывает… еще как часто!
Она вздрогнула и повернула голову в сторону гостиной.
— Хакан с Кори репетируют, — робко начала Кем, но Мири прервала ее, стремительно повернувшись обратно.
Ее серые глаза стали огромными.
— Он так не играет!
Кем беспомощно развела руками и снова заметила снег в волосах подруги.
— Иди к огню, — приказала она, радуясь тому, что хоть эту проблему можно легко решить. — Сейчас я принесу тебе горячего чаю с виски. Тебе повезет, если ты не подхватишь просто чудовищную простуду!
Мири слабо улыбнулась и направилась к гостиной.
Она двигалась с бесшумной грацией, которая могла бы поспорить с изяществом движений самого Кори. Кем секунду наблюдала за ней, а потом направилась на кухню.
Руки Кори тяжело опустились на клавиши, завершив бездушно-безупречную мелодию диссонансом. Хакан с облегчением прижал струны ладонью и поднял голову.
Его друг смотрел на дверь, и лицо его ничего не выражало. Хакан обернулся туда же.
Мири стояла в центре двустворчатой двери, не видя ничего, кроме сидевшего за роялем мужчины. Она не двигалась долгие секунды, а потом вдруг шевельнулась, перевела взгляд и тепло улыбнулась.
— Хакан! — Она прошла к нему, приветственно протягивая свои хрупкие руки. — Я не успела поблагодарить тебя за помощь. Храбрый ты был. Очень друг. — Она вложила свои руки в его ладони и наклонилась, чтобы поцеловать его в щеку. — Спасибо, — снова поблагодарила она его и выпрямилась.
А потом она наклонила голову, и ее улыбка погасла.
— Хакан, я пришла повидать Кори. Поговорить нам нужно. Это твой дом, и мне жаль… беспокоить? Эта комната, другая? Чтобы дверь закрывалась? Ты можешь нам одолжить?
— Эта комната, — ответил он ей. — Никакого беспокойства. Для того друзья и существуют. — Он близоруко прищурился и убедился в том, что обернутая вокруг ее головы коса действительно вся промокла. — Только нам надо
— Кем несет чай, а огонь здесь хороший. Я скоро сухая. Еще раз спасибо, Хакан. Ты — хороший друг.
Это было недвусмысленным приглашением уйти. Хакан встал и, неся в руке гитару, направился к двери. Проходя мимо рояля, он улыбнулся Кори, но тот, похоже, этого не заметил. В дверях он чуть не налетел на Кем.
Она поставила на низкий столик у огня большую кружку.
— Сейчас же выпей все до капли! — строго велела она Мири. — Не годится, чтобы ты заболела.
Повернувшись, Кем вышла из гостиной, плотно закрыв за собой обе створки двери.
Вал Кон развернулся на табурете и теперь сидел спиной к роялю.
— Привет, Мири.
— Привет.
Она подошла и остановилась перед ним, с ужасом отметив бесстрастность его лица. Теперь она застыла уже не только от холода.
— Я тебя сильно не задержу, — решительно проговорила она. — Я просто хотела услышать, как ты это скажешь, ладно? Чтобы я знала.
Он опасливо посмотрел на нее:
— Скажу это?
— Ага, — резко подтвердила она. — Скажи это. Думаю, все и так достаточно понятно: ты отправил меня со старухами, а потом — молчание. Немного удивилась — думала, это не в твоем стиле. Думала, ты скажешь мне прямо. Что-нибудь типа: «Мири, уходи». — Она перевела дыхание, не отрывая взгляда от его лица. — И я пришла, чтобы это услышать.
Смятение было отмечено и подавлено. Вспыхнул Контур, показав, что с удалением женщины из уравнения ВВЗ достигает приблизительно 0,96. Его губы приоткрылись. Они оказались сухими, и он их облизнул.
Мири приблизилась еще на шаг. Ее руки были демонстративно на виду, поза подчеркнуто неагрессивна.
— Это ведь очень просто, — тихо сказала она. — Вот так: «Мири, уходи». — Наступило короткое молчание, а потом она чуть подалась вперед, не отпуская его взгляда. — Не то чтобы я прежде этого не слышала.
Напряжение росло. Вал Кон на мгновение сосредоточился на нем, не нашел ему причины и решил не принимать во внимание. Он снова облизнул губы.
— Мири…
Он с трудом выдавил это слово. Напряжение усилилось настолько, что игнорировать его было невозможно. В нем боролись противоречивые чувства: ему не удавалось отделить личное желание от требований миссии.
Стоявшая перед ним женщина подалась чуть ближе:
— Уже начало. Осталось еще слово.
— Почему?
Это слово было порождено смятением, наполнено напряжением и прозвучало почти как крик.
— Ты же хочешь, чтобы я ушла, — сказала она. А потом едва слышно спросила: — Разве нет?
Хочет ли он этого? Чего он хочет? Конечно же, ничего похожего на то, что предположила она. Конечно же, то, чего он хочет, это не что-то столь смертоносное, что от одного только желания он испытывает боль и тошноту. Он попытался вспомнить прошлое, борясь с отчаянной напряженностью. Когда-то он определенно чего-то хотел…