Ловушка для дурака
Шрифт:
– Ничего, с этим вполне можно жить, – любезно, хотя и суховато ответствовал он, – в любом случае я желаю как можно скорее покинуть этот дом, в котором изначально мы были так счастливы. Собираюсь вернуться на родину.
– Да? – удивилась покупательница, которая с семейством проделала как раз обратную операцию. – А вы, не извольте гневаться, откуда будете?
– Я с Поволжья, – кратко ответил хозяин.
«Вот так так. Приезжий. Квартира не его, – соображала покупательница, все более и более удивляясь, – получается, тетка-москвичка
– Итак?
Но ведь квартира была просто великолепна, документы, вплоть до последней бумажки, в порядке, стоила она вдвое, а то и втрое больше того, чем запрашивал этот псих. Хотя насчет психа тоже не все так бесспорно: свежие справки из диспансеров также присутствовали и без звука были предъявлены, стоило лишь потребовать. В собственности, правда, квартира была лишь полгода, но это проблема продавца. Все, кто надо, «благословили» сделку и даже одобрили ипотеку…
Однако жена и все, что с ней связано, – эти моменты покупательницу смущали:
– То есть вы еще не разведены.
– Мы и не расписывались. Постарайтесь понять, что есть люди, для которых штампы в паспортах не имеют значения, – высокомерно пояснил одинокий «супруг», – к тому же и вам удобнее, формальностей меньше. Доверенность перед вами.
Это была самая генеральная из всех доверенностей от имени ветреной «супруги», изготовленная на нотариально удостоверенном бланке. Совпадали и фамилия, имя, отчество, – Рубцов Сергей Владимирович, – и год, число, месяц рождения, – тринадцатое марта тысяча девятьсот девяносто третьего года, – серия, номер, дата выдача паспорта – все совпадало до черточки.
Придраться было не к чему, разве что…
– Извиняюсь, а где это – Тарасов? – уточнила покупательница, просто для очистки совести.
– Поволжье, – лаконично сообщил Сергей.
– Ну а почему там, а не в ближайшей конторе за углом?
Он пожал плечами:
– Потому что тут это стоит пять, а там – полторы. Мы ездили в отпуск, с палаткой на Волгу. Не исключаю, что она все для себя решила уже тогда – ну и предложила зайти в ближайшую на тот момент контору.
– Я имею в виду…
Сергей коротко глянул на риелторшу. Та поняла и среагировала моментально:
– Послушайте, если вас что-то смущает…
Тут подал голос мужчина, который сказал, подводя несомненный итог:
– Ничего никого не смущает. Все устраивает. По рукам.
Договорившись о деталях, они разошлись.
Впрочем, в лифте жена никак не могла уняться:
– И все-таки я не понимаю, как это тетка в возрасте убежала от молодого мужика, да еще из собственной квартиры…
– Если она вполовину такая же дурная, как ты, то что дивиться-то, – философски произнес муж.
Она надулась, но не сказала ничего.
Глава 3
Очередная
– А я по-прежнему считаю, что привлекательному человеку можно многое простить!
Таня Иванова (в моем лице), особа, славящаяся терпением, логикой и либерализмом, немало удивилась. Мне-то казалось, что дискуссию прикрыли в самом ее начале, – по крайней мере я точно помню, что махнула ручкой и сказала: «Чушь». А на самом деле все это время подруга моя Ленка подбирала для нее дополнительные тезисы.
– Если ты разъяснишь свою позицию…
Ленка присвистнула сквозь зубы, но ответила корректно, без сомнения, гордясь своей сдержанностью:
– Я имею в виду, что человеку, который внешне вполне привлекателен или хотя бы приятен, можно многое простить. Люди, которым с вывеской не особо повезло, вынуждены прилагать для этого гораздо больше усилий.
– Британские ученые установили? И почему же только такому? Мне говорили, и неоднократно, что людей вообще всех, даже уродов, прощать надо несчетное количество раз, – напомнила я и все-таки уточнила: – Конечно, если только они совсем уж не борзеют.
Ленка нетерпеливо отмахнулась:
– Да не об этом речь, а о том, что человек, внешне приятный сам по себе, всегда более привлекателен.
– Ты сегодня леди Очевидность?
Подруга прищурилась:
– Фи донк, а что оригинальничать? Сейчас, между прочим, многие строят из себя великих оригиналов, возводя в абсолют уродство и ненормальность. Хотя абсолютно всем известно, что красивый или, по крайней мере, приятный внешне человек – куда более привлекателен, нежели урод, пусть сто раз хороший и умный.
– Бесспорно, – согласилась я, – но это же ненадолго. Нельзя же людям вечно лгать. Как только выяснится, что красавец на самом деле редкая поганка и сволочь – так и морок разойдется.
Ленка открыла рот – и закрыла. Подумала-подумала да и согласилась, хотя не без оговорки:
– Да, но период между «нельзя вечно» – и «как только выяснится» может быть достаточно длительным для того, чтобы…
Она запнулась, соображая. Я помогла:
– Удовольствие получить?
Подруга возмутилась:
– Нет, ну какая ты все-таки, Танька. Нехорошая! А вот пусть хотя бы и так. Что же, по-твоему, иллюзия ничего не стоит?
– Стоит, стоит, – успокоила я Ленку, – причем много чего стоит: здравого смысла, разума, благосостояния, самоуважения…
– Да неужели?
– Так учат нас история человечества и жизненный опыт, – кротко заметила я.
– С софистами не дискутирую, – решительно заявила подруга, – все поверяется практикой. Хотя…
– Что-то здравое услышала в моих словах? – подбодрила я. Пусть не думает, что я собираюсь ее добивать или гнушаюсь дискуссией.