Ловушка для холостяка
Шрифт:
И тут Долорес смутилась и покраснела.
— Это не я устроить, меня заставлять это делать… Когда нет Эйхардт, меня охранять два… типа. Они целый день пить виски или стрелять попугаев. Они видеть, как вы подходить храм, и заставлять меня раздеться. Потом выгнать на это место. Они грозить сбросить меня вниз, если я подать вам какой-нибудь знак. Рудольф спорить со свой напарник, что вы сами приходить сюда. Они не хотеть бегать за вами по сельва.
— Проклятье! — скрипнул зубами Александр. — Никогда в жизни еще не попадал в такую передрягу. А вам известно, что они собираются со мной делать?
Долорес
— Что это? — спросил Александр.
— Они говорить, что сегодня должен прилететь босс, — пояснила Долорес. — Наверно, это Эйхардт.
Сыщик тяжело вздохнул и вновь пошевелил кистями. В таком беспомощном положении остается лишь ждать решения собственной участи. Николай Александрович Гунин может так никогда и не узнать, куда девался самый ценный сотрудник его сыскного агентства… Н-да, ничего себе съездил по туристической путевочке. Как тут не вспомнить о маме, которая запрещала ему курить!
Впрочем, и тут Александр покосился на Долорес, тогда бы он не познакомился со столь сногсшибательной красоткой, каких до сих пор видел только в кино. На девушке были желтые ковбойские сапоги и голубой джинсовый костюм, плотно облегавший ее эффектную фигуру. Куртка была явно надета прямо на голое тело. Длинные, небрежно разметанные черные волосы блестящей шелковой волной нервно подрагивали на гибкой спине. Большие, красивые, миндалевидной формы глаза были слегка прищурены и смотрели так, как может смотреть только женщина, уверенная в своей абсолютной неотразимости. Нос прямой, очень изящной формы, губы яркие, подвижные, изумительно очерченные. Общее выражение немного худощавого лица каждую минуту менялось, являя все новые оттенки какого-то дьявольского очарования.
По просьбе Александра Долорес зажгла сигарету и сунула ему в рот. Он курил, размышлял и краем глаза наблюдал за девушкой, взволнованно расхаживавшей по комнате.
Тем временем за соседней дверью послышались мужские голоса, затем она распахнулась и в комнату вошли трое мужчин. Первым шел здоровенный, ухмыляющийся детина — блондин с квадратным подбородком и голубыми глазами («Наверное, это и есть тот самый Руди», — подумал Александр); за ним — маленький смуглый индеец с неприятными чертами лица. Последним появился седовласый, элегантно одетый мужчина в смокинге, ослепительно-белой сорочке и галстуке-бабочке в серый горошек. Его начинавшие редеть волосы были тщательно зачесаны назад, а холодные стальные глаза жестко сверкали под стеклами очков в тонкой платиновой оправе. Он-то и заговорил первым, вежливо поздоровавшись с Долорес и, судя по всему, попросив ее подождать в другой комнате. Разговор шел на испанском, который Александр знал намного хуже английского — месяц языковой подготовки перед поездкой в Аргентину, да проштудированный самоучитель.
Девушка с искренним сочувствием оглянулась на сыщика и молча повиновалась.
— Итак, сеньор Александер, — невозмутимо заговорил Эйхардт, свободно переходя на английский. Усевшись в кресло, он сделал знак индейцу налить ему тоника. — Могу я поинтересоваться, каким образом вы оказались у
— Случайно.
— Вы не могли бы выражаться точнее?
— А куда точнее? Летали вместе с приятелем над сельвой в арендованном вертолете, искали развалины какого-то древнего города…
— Долорес сказала, что вы из России, где работаете частным сыщиком.
— Хотите воспользоваться услугами моей фирмы? — усмехнулся Александр.
— Хочу, — неожиданно кивнул собеседник, — но не в России, а здесь, у себя. Мне нужны ловкие и умные люди, способные выполнять любые поручения. Что вы скажете о пятидесяти тысячах долларов в год?
— А что именно я должен делать?
— Все. Я знаю, что русские — смелые и беспринципные люди, готовые на что угодно, если им за это хорошо платят. Ну так как насчет моего предложения? — Эйхардт отпил глоток тоника и вернул стакан молчаливому индейцу, который стоял за его спиной. Его белокурый напарник разместился сбоку от Александра, сверля его злобным взглядом.
— Наверное, я не из тех русских, о которых вы говорили, — хрипло произнес Александр, машинально облизывая языком губы. — Впрочем, мне надо подумать.
— Э, нет, — протестующе помахал рукой Эйхардт, — все это дешевые увертки, которых полно в каждом детективе. Отвечайте немедленно — вы согласны работать на меня и тем самым сохранить себе жизнь?
— Вряд ли.
— В таком случае не позднее чем через полчаса вы уже будете мертвы, — невозмутимо заметил Эйхардт и поднялся с места. — Если успеете передумать — дайте знать Руди, и тогда, после моего возвращения из лаборатории, мы вернемся к нашему разговору. Прощайте.
Он неторопливо покинул комнату, и вслед за ним вышли оба телохранителя. Через несколько минут дверь распахнулась и вбежала взволнованная Долорес.
— Они хотят вас убить! Руди сказать, что вас сбросить вниз!
— Наручники, — прохрипел Александр, — если бы снять эти проклятые наручники!
Одним рывком он поднялся с кресла и повернулся спиной к Долорес.
— Посмотрите, там должен быть выбит номер модели и страна-изготовитель. Быстрее.
Она наклонилась к его рукам.
— Ну что?
— Номер MS-18/21, изготовитель — Китай.
Александр шумно вздохнул.
— Ну, тогда еще есть шанс. Это самые плохие наручники в мире. Найдите какую-нибудь булавку, скрепку или что-нибудь в этом роде и согните ее под прямым углом.
Долорес растерянно заметалась по комнате, а Александр застыл на одном месте, не отводя глаз от двери.
— Вот, готово! — радостно вскричала она. — Что я делать еще?
— Вставьте в прорезь для ключа и постарайтесь нащупать внутренний язычок, — скомандовал Александр. — Как только нащупаете, поворачивайте влево — должен раздаться щелчок.
Он чувствовал на своих руках горячее дыхание девушки и поневоле заволновался.
— Не получаться! — отчаянно воскликнула она. — Здесь нет язычок!
— Спокойнее, спокойнее, попробуйте еще раз. Все должно быть именно так, как я вам сказал…
Александр не успел договорить эту фразу до конца, как услышал желанный щелчок. Мгновенно повернувшись, он освободил руки и ободряющее улыбнулся Долорес.
— Вы себе и представить не можете, как мне хочется вас поцеловать!