Ловушка для Лисы
Шрифт:
Да, здесь будет приятно перекантоваться пару-тройку дней. Но Дженни не очень жаловала гостиничные номера. Ей больше нравилось арендовать дома.
Она вернулась в комнату и улеглась на кровать, широко раскинув руки и ноги. Любимая привычка перед серьезной работой… Но сейчас она не хотела думать о завтрашнем дне. Ни в прямом, ни в переносном смысле слова. Ей было все равно, что случится в четверг, двадцать пятого августа, и ей было все равно, как повернется дальше ее жизнь. Чем для нее закончится эта странная поездка, когда она впервые «откололась» от своих подельников, впервые не согласилась с их планом?.. Известно чем. Она прекрасно знала, что рано или поздно Стив и Бойд ее найдут и уговорят. А она
По сути, она жила, только когда начиналась очередная работа. Прекрасно зная анатомию своих ощущений, Дженни словно наркоман ждала очередной «дозы»: очередной раскрутки какого-нибудь не очень осторожного богача. И всякий раз было одинаково восхитительно: привычное возбуждение в начале, нарастающее с каждым днем. Потом — сильнейший выброс адреналина, извечный вопрос: сошлось или не сошлось, а после — почти схожее с любовным актом удовлетворение, опустошающее и наполняющее одновременно, когда все удавалось, как было задумано. Это была игра. Не в карты, не в рулетку, а просто ЕЕ игра. Она играла с жизнью на большие деньги. И почти всегда получала приз. А в перерывах между «гастролями» просто тупо существовала. Ей было скучно. Даже с деньгами…
Дженни еще немного полежала и заставила себя встать. Надо пройтись по отелю, разобраться, где что находится. Судя по всему, здание старое, «врытое» в холм, с нестандартной планировкой номеров. Пожалуй, пора поискать ресторан. Сейчас совсем не помешает перекусить. Может, ей повезет, и она не попадется на глаза Стиву и Бойду в первый же вечер. Может, они решат, что она уехала в Лос-Анджелес, и не станут ее искать…
Дженни переоделась и спустилась в холл на нижнем этаже. В одно из окон открывался вид на внутренний дворик с автостоянкой. Дженни грустно вздохнула. Машинку, конечно, придется бросить. А жаль. Она всегда испытывала к автомобилям искренние дружеские чувства, словно к живым существам. Хотя настоящую любовь за всю свою жизнь ей довелось ощутить всего лишь к одной машине — темно-зеленому «майбаху», с которым ее однажды связала судьба на непростительно короткий срок. Вот это была машина! Она, словно послушная часть тела, выполняла все ее капризы и улавливала мысли, едва только Дженни успевала захотеть повернуть руль или нажать на педаль. Эта машина была лучшей подругой, понимавшей ее с полужеста, единственной и настоящей. Ей можно было довериться в любом состоянии. Жаль, что им пришлось расстаться из-за того придурка полицейского…
— Ей, Дженни! Ты что, совсем загордилась? Не узнаешь старых подруг!
На широкой лестнице, сбегающей в холл, стояла незнакомая молодая женщина, глупо, словно на вокзале, махая ладонью и улыбаясь. Несколько секунд Дженни сосредоточенно морщила лоб, потом округлила глаза:
— Черт! Мишель! Я совсем тебя не узнала! Что ты с собой сделала?.. И что ты тут делаешь? — Она радостно раскрыла объятия.
Мишель была ее подругой детства, с которой они сначала играли в куклы, а потом, когда судьба свела их снова, стали делить другие, уже взрослые игрушки… Они не виделись пять лет.
— Я здесь… С Марком. Он у меня здесь… Впрочем… а как ты? Посидим где-нибудь, поговорим?
— Давай. Я как раз чудовищно хочу есть, надеюсь, здесь недурная кухня. — И подруги направились в ресторан.
Стив и Бойд тем временем тщетно искали «сбежавшую невесту». Они обходили отели и спрашивали, не остановилась ли у них небольшая компания девушек, среди которых находится невеста Стива (тут он обычно делал несчастные глаза). Ах, этих девушек они сопровождали от самой северной границы, а теперь, к сожалению, потеряли! И ему будет очень жаль, ах, чудовищно жаль, если они с невестой разминутся и потеряют несколько драгоценных дней. После этой проникновенной тирады
Стив и Бойд даже не подозревали, что в это самое время двумя этажами ниже, в ресторане с видом на океан сидела их Дженни и лениво потягивала джин, который местный бармен-сердцеед всегда так скупо разбавлял мятным тоником…
2
— Значит, вот оно что. — Мишель сильно затянулась тоненькой сигаретой, что-то прикидывая в уме. — И как у тебя сейчас с доходом?
— Всякое бывает. — Дженни тоже вытянула из подружкиной пачки тонкую белую палочку, повертела ее в руках, понюхала и с явным сожалением положила обратно. — Ты же понимаешь, что наша работа — дело хлопотное, ненадежное. Сегодня выиграл, завтра проиграл. Как у Марка. Он ведь все играет?
— Да. — Мишель неуверенно глотнула вина из высокого бокала и устремила задумчивый взор на ночной океан.
Дженни не мешала. Она терпеливо ждала, когда подруга сама расскажет о том, что томит ее душу. Наконец та медленно заговорила:
— Мы должны большую сумму одному… богатому человеку. Очень большую… Марк имел неосторожность нахамить ему после своего проигрыша. И если поначалу тот был настроен лояльно, хотел даже дать ему полгода, чтобы отбить деньги, то теперь… — Мишель горестно махнула рукой. — Мы вынуждены были скрыться, потому что он начал буквально преследовать Марка в Чикаго и так нахально наступал ему на хвост, что жить в одном городе стало просто невозможно. В общем, мы смотались. Как в старые добрые времена. Помнишь?
Дженни пропустила мимо ушей последнюю реплику.
— Но он вообще собирается отдавать долг?
— Собирается. Правда, не в такой короткий срок, который назвал этот наглый боров.
— Он старый?
— Кто?
— Боров.
— Я говорила с ним только по телефону. Мне показалось, он молодой… и даже галантный. — Мишель рассмеялась низким голосом, который всегда возбуждал мужчин.
— Мишель, ты стала выглядеть гораздо моложе. Прическа «под Клеопатру», подтяжка… Я тебя даже не сразу узнала.
— Обычная операция.
— Зачем?
Мишель опустила глаза.
— Марк заглядывается на молоденьких.
Несколько минут подруги молчали, как всегда, не столько обдумывая услышанное, сколько пытаясь угадать скрытую «между строк» информацию.
Дженни придала лицу светский вид. Несмотря на довольно бурное совместное прошлое, она не очень-то доверяла Мишель. Как, впрочем, и всем остальным.
— Ну а как у вас с Марком? Все наладилось?
— Нет, конечно. На самом деле Марк мне порядком надоел. Я даже…
Мишель вдруг оборвала себя на полуслове, улыбнулась странной заискивающей улыбкой, глядя куда-то за спину Дженни. Та обернулась и увидела Марка, который шел к их столику стремительной походкой, на ходу раскидывая руки и широко улыбаясь Дженни.
— Здравствуй, моя милая! — Он задержал ее в объятиях чуть дольше положенного, расцеловал в обе щеки, потом еще раз прижал к себе и только после этого отпустил.
— Я тоже безумно рада тебя видеть, — без тени смущения сказала Дженни, ибо несколько лет назад они с Марком считались самой красивой парой в определенных кругах Чикаго, пока она не вернулась к Стиву, а Марк сгоряча не женился на Мишель.