Ловушка для лягушки
Шрифт:
куриные окорочка, и мух мне
не отогнать от них. Куда бы
их выбросить? Воняют сильно.
Ага, вот зажигалка. Слабый
сквозь жалюзи луч света пыльный
стола край освещает. Стол
из дерева резного, мол,
41
не фигли-мигли... Что ж, полезу
опять я в ванную. Порезал
вчера ножом я палец, - мясо
разделывал. А тока нету,
пожарить негде. Кипяточку
ещё добавлю. Сигарету
сейчас
безвылазно я буду здесь
встречать. На стенки прямо лезь.
42
Всё электрический замОк. Я
его купил напрасно. В гроб я
так попаду, ломаешь копья,
живёшь и вдруг из-за причины
пустейшей погибаешь... Разве
не глупость это?.. Дурачины
английские достойны казни.
Ведь заработает замок
когда в квартире будет ток.
43
Да, чем я только в жизни этой
не занимался. Был поэтом,
был грузчиком, солдатом, летом
плоды с деревьев собирал. Был
студентом, дворником, шофёром...
Короче, опыт есть неслабый,
а толку что? Подвёл мой норов
меня, я, в общем-то, никем
так и не стал. Никем совсем.
44
А мне уж тридцать. Помню как-то
я в зеркало взглянул и ахнул:
да я мужик. А вот контакта
с людьми не приобрёл: нет ниши
всё для меня. Да ведь стараться,
работать надо, ты же пишешь
в неделю раз стишок. Вот Надсон
мальчишкой умер, а ведь встал
при жизни на... на пьедестал.
45
Да, время было-то другое...
Идеалисты... Золотое...
Теперь писатели гурьбою
бандитскою пасут кормушки
свои и чужака вот разве
не убивают. Будь ты Пушкин
иль Достоевский, лишь задразнят
тебя, как дети, иль нашлют
то церберов, а то иуд, -
46
всех этих критиков, поэтов
бессовестных, а то и где-то
других найдут подонков, - это
раз плюнуть, в общем. Всякой швали
встречал я много в институте.
Иные ложки воровали,
а нынче при любой минуте
то о духовности трещат,
то развивают авангард.
47
Да, совесть, это то, что редко
встречается. Пускай отметка
моя нелестна, но я, детка,
читатель мой, хоть перед смертью
скажу часть правды. Кто осудит
покойника? Хоть, впрочем, верьте,
я сам в дерьме и, в общем, люди
все виноваты. Иль никто
не виноват. Второе –
48
что мне по нраву больше. Впрочем,
ведь не всегда. Порою хочет
мой ум для мира, между прочим,
и наказанья. Вот, наказан
я первым... Что-то пахнет дымом...
Уж не горю ли я?.. Вот разом
животный страх меня за гриву
схватил... Ну! Поскорей взглянуть
на кухню!.. Пахнет дымом. Жуть!..
49
Нет, не горит на кухне... Может
в столовой?.. Нет. Ну где же?!.. Боже,
я задохнусь так... Не похоже,
чтобы в квартире... О, проклятье!..
Я задыхаюсь... Ба! Что это?!
Включили свет!.. Спасенье! Братья!
Спасибо вам!.. Скорее, где тут
дверь и замок. Вот так. Быстрей
на улицу. Я из дверей
50
выскакиваю на площадку
и сталкиваюсь, голый, шатко
ступая по ступенькам, сладко
вдыхая дух свободы, с группой
товарищей в рабочих робах,
что сваркой полосуют трубы.
Один из них воскликнул: «Оба!»
И ткнул тут пальцем на меня.
Я чуть смутился. Но фигня.
51
«О, как меня вы напугали! –
воскликнул я. – Вы не слыхали,
я в дверь стучал?.. Свет только дали.
Я трое суток просидел тут,
в квартире. Что случилось?.. Как вы
сюда попали?..» «Трубы летом
меняем... Ты б пошёл обратно,
штаны надел», - и мужики
расхохотались. Дураки.
52
Домой вернувшись, я оделся
и вышел погулять. Погрелся
лучом вечерним, осмотрелся
вокруг себя, и мир впервые
увидел как бы: вот берёза
за палисадником, сырые
полоски на асфальте, розы
куст чуть дрожит от ветра. Туч
нагроможденье в небе. Луч
53
высвечивает на мгновенье
вечерний город. Впечатленье
от жизни так свежо, что мненье
моё такое: жизнь есть чудо.
Она даруется и надо
не забывать об этом. Буду
воспринимать я как награду
возможность жить, и мне сейчас
всё видится как в первый раз.
54
Как будто побывал я где-то
за гранью жизни и на этом
вновь оказался свете, - лето
прекрасно! Колыханье веток
деревьев, ветерок навстречу,
дыханье жизни, - в общем, мне так
всё удивительно, и речи