Ловушка для волшебников
Шрифт:
Говард уронил страничку обратно на кипу листов и направился к левой двери. За ней обнаружилось просторное сводчатое помещение, тоже сплошь мраморное и совершенно пустое. И зачем оно нужно? Непонятно. Говард вернулся к кипе бумаг и проследовал в правую арку. Гудение, похоже, шло именно оттуда. На пороге он замер — у него захватило дух от восторга.
Мраморное сводчатое помещение, похожее на первое, не пустовало. Посредине стоял космический корабль — самый прекрасный, какой только мог представиться Говарду. Оболочка его поблескивала, а из какого она материала, было непонятно. Корабль напоминал изящную
Приглядевшись, он заметил, что космический корабль не доделан. Над ним трудились роботы, но не человекоподобные, а вроде изящных маленьких экскаваторов или металлических жирафов. Свои разнообразные задания они исполняли деловито и сосредоточенно, совсем как люди. Возможно, ими дистанционно управлял общий пульт из числа тех, что виднелись на стенах. Говард оглядел многочисленные кнопки, лампочки, дисплеи и рукоятки. Как и роботы, они отличались изяществом, удивительной красоты дизайном и были ему совершенно незнакомы. Да-а, по сравнению с техникой Вентуруса вся машинерия Арчера — каменный век!
Поскольку ни один из роботов вроде бы не заметил гостя, Говард на цыпочках подкрался поближе — полюбоваться на корабль. Как странно быть единственной живой душой в этом дворце!
Один из роботов покатился к Говарду. Тот застыл. Но робот вежливо заговорил с ним механическим голоском:
— Входить на корабль не рекомендуется. Предстартовая проверка требует полной герметичности.
— Значит, он уже почти доделан? — благоговейным шепотом спросил Говард.
— Старт запланирован сегодня на двадцать один ноль-ноль, — ответил робот, потом вежливо кивнул металлическим хоботом и покатился обратно, чтобы продолжить работу.
«Где же тогда носит Вентуруса?» — озадачился Говард. Он решил рассмотреть ближайший настенный пульт управления. Пользуясь тем, что роботы больше не обращают на него внимания, Говард осторожно протянул непривычно длинную и крупную руку и наугад нажал квадратную кнопочку, третью в ряду из шести кнопок. Окошко в стене над ней засветилось, и в нем возникло изображение Диллиан, как в крошечном телевизоре. Диллиан восседала у себя дома среди вазонов с цветами, рядом журчал фонтан, и зла она была так, что лицо у нее застыло, будто маска. Золотые кудри венчались наушниками, а перед розовым ротиком блестел микрофон.
— Милый! — сказал голос Диллиан из зарешеченного отверстия под кнопками. — И что у тебя за манера вечно мне перечить? Сказано же тебе: по меньшей мере двое из семьи намерены захватить нашу организацию, так что тебе придется лететь без меня. Я хочу, чтобы по крайней мере эта страна была в наших руках не позже чем сегодня вечером.
Потрясенный Говард ткнул в другую кнопочку, и на экране перед ним появилась Шик. В руках у нее еще дымился пистолет, а один глаз был подбит, примерно как у Рыжика. Она крикнула через плечо:
— Куда запропал этот Хинд? Убью гаденыша! Дернуло его пропасть именно сейчас, когда все готовы
Говард нажал первую кнопку, уверенный, что увидит Арчера. И не ошибся. Арчер сверкнул на него синими глазами — он кипел от гнева.
— Пошел вон с моего дисплея! — рявкнул Арчер.
Экран мгновенно померк — не иначе, Арчер отключился сам.
«Получается, Арчер меня знает? Меня, вот такого взрослого?» — подумал Говард и нажал четвертую кнопку, вызывая Хатауэя. На этот раз изображение на экране было расплывчатым и отдаленным, — очевидно, даже мощной технике Венту руса трудновато проникнуть в прошлое на шесть веков. Хатауэй, кажется, стоял на ступеньках садовой лестницы, прислоненной к дереву. Анна и Уильям возились у него над головой, а прочие обитатели дома мелькали туда-сюда под ногами. Все покатывались со смеху, и Говард не сразу понял, чем они заняты. Оказывается, они всем скопом пытались снять котенка, который залез на верхние ветки.
«Значит, насчет Хатауэя я не ошибся», — подумал Говард. Зато у него появилось неприятное чувство, будто он подглядывает. Он помедлил, прежде чем нажать пятую кнопку, но все-таки собрался с духом и надавил ее, и на экране появился Торкиль. Унылый и потерянный, в черной сутане и белом стихаре священника, он сидел в соборе на ступеньках алтаря, сложив руки на коленях и устремив взгляд в никуда. Торкиль явно полагал, будто он один и его никто не видит, так что Говарду стало еще неудобнее, и он поспешно нажал последнюю кнопку, убеждая себя в том, что ему очень важно знать, где Эрскин и что он затевает.
На экране всплыла городская свалка, на заднем плане высился корпус мусоросжигателя, но сам Эрскин не показывался. Значит, Шик все-таки пристрелила его! Сердце у Говарда упало — к своему удивлению, он почувствовал себя страшно виноватым. Говард нагнулся к экрану, тщетно высматривая Эрскина — вдруг он покажется вдалеке? И тут он услышал в отдалении звук, который ни с чем не спутаешь: со стуком распахнулась стеклянная дверь. Вентурус!
Говард стукнул по кнопке, выключая картинку, и на своих новых длинных ногах ринулся вон. Одним скачком пересек вестибюль, перепрыгнув через папины слова, спрятался за колонной и оттуда выглянул в мраморный зал.
По лестнице поднимался Эрскин. Он медленно, с усилием преодолевал каждую ступеньку, однако совсем не менялся и, шагнув на гладкий мраморный пол, выглядел как всегда, разве что кожаная куртка поистерлась. Говард юркнул обратно за колонну и услышал, что Эрскин приближается. Что делать? Если спрятаться, Эрскин будет планомерно обыскивать дворец, пока не отыщет Говарда, — как когда-то обыскивал Городской совет. Утешало лишь одно: теперь они с Эрскином более-менее одного роста и в одной весовой категории.
Эрскин тем временем вошел в круглый вестибюль. При виде бумаг он кивнул сам себе, будто увидел то, что и ожидал. Появление Говарда его тоже не удивило: Эрскин привалился спиной к колонне, сложил ручищи на груди и посмотрел Говарду прямо в лицо.
— Это ты напустил на меня Шик, ага? — спросил он. — И Торкиля?
— Значит, Шик вас не пристрелила? — удивился Говард.
— Промазала, — отозвался Эрскин и с удовлетворением добавил: — А я ей — фингал под глаз.
Говард тоже сложил руки на груди и тоже привалился к колонне.