Ловушка для вора
Шрифт:
— Хочешь сказать, что Санька был засланным казачком? — спросил Щукин.
— Может быть, — качнул наголо обритой головой Толик Ляжечка, — а может, и нет. За ним просто могли следить. Его же в Питере знают. И знают, что в Питере никто из местных с ним связываться не стал бы, а вот иногородние легко могли его на какую-нибудь работу подписать. А что из этого следует, как думаешь? — хитро прищурился Ляжечка.
— Не знаю, что из этого следует, — пожал плечами Щукин, хотя ответ уже забрезжил где-то на задворках
— А следует из этого, — заговорил Ляжечка, — во-первых, то, что сами отморозки, которые за нами по следам идут, может быть, и могли бы его подписать на работу, да им отсоветовал тот самый серьезный человек, который контролирует их мероприятия в Питере.
— А во-вторых?
— А во-вторых, — поднял Ляжечка вверх толстый палец, похожий на насосавшуюся крови пиявку, — этот самый серьезный человек мог предположить, что на Матроса выйдут другие иногородние деятели, то есть мы.
— То есть ты, — уточнил Щукин, — ведь идея нанять мне в помощь Матроса от тебя исходила. Если бы ты до этого не додумался, глядишь, Лиля была бы уже в Швеции, а я на Багамах отдыхал бы.
Ляжечка неопределенно пожал плечами.
— Насчет Багам сомневаешься? — усмехнулся Щукин. — Так я и знал, что ты уже план разработал, как меня с моей наградой кинуть…
— Да нет! — быстро ответил Ляжечка. — Ты чего? Мои… наши заказчики люди серьезные и обязательные — как сказали, так и будет. Они честно работают!
— Они-то, может, и честно, — туманно проговорил Щукин, — а вот ты…
И тут же поднял руку вверх, предупреждая готовые сорваться с толстых Ляжечкиных губ слова возмущенного оправдания.
— Ладно, ладно, — примирительно проговорил Николай, — это я так — шучу. То есть предупреждаю. Я согласен работать на твоих заказчиков, только мне гарантия нужна, что меня не кинут. Тогда и я… — Николай подмигнул открывшему рот Ляжечке, — буду ответственно относиться к своему делу. Понятно? Если у меня на руках бабки будут, то и гарантия, значит, будет, что кидать меня никто не собирается. Просекаешь тему?
— Да, — хмуро кивнул Ляжечка.
— Вот и молоток.
Щукин сладко потянулся и достал из своей пачки, лежащей на столе, еще одну сигарету.
— Спать охота, — сказал он, — сил нет. Ты вали за бабками и за дальнейшими указаниями, а я покемарю немного.
— Ага, ага, — быстро забормотал Ляжечка, поднимаясь из-за стола, — покемарь, только не очень-то это… не расслабляйся. Я быстро сгоняю — одна нога здесь, другая там. На стук или звонки в дверь не открывай — у меня ключ есть. Если вдруг что-то случится, звони мне на сотовый — телефон в спальне стоит.
— А мне ключ оставишь? — спросил Щукин, лениво затягиваясь. — Вдруг мне выйти понадобится — за сигаретами или еще куда?
— Ты что! — воскликнул Ляжечка необыкновенно писклявым голосом и замахал руками, точно был птицей
Щукин хотел было ответить, но осекся и тягуче зевнул.
— «Давидофф» мне, — проговорил он, сладко почмокав губами после длинного зевка, — две пачки. Или три. Облегченного.
— Понял, сделаю… — кивая головой, как китаец-официант, сказал Ляжечка.
— И еще… постой… Ага, сигар гаванских. Таких, знаешь, по десять баксов штука — толстых и громадных, как докторская колбаса. Очень я эти сигары уважаю. Их гаванские мулатки на голых бедрах скручивают из табачных листьев… Штук десять сигар принеси.
— Что-нибудь еще? — спросил Ляжечка, становясь уже совсем похожим на официанта.
— Пожрать, — ответил Щукин, — у меня после долгого и здорового сна просто зверский аппетит. Бифштекс с кровью, копченую рыбку дальневосточную и икру севрюжью — только настоящую, а не концентрат какой-нибудь! — строго предупредил он.
— Сделаем, — уверил его Ляжечка, — какие проблемы. Ты хорошо работаешь, мы… я должен о тебе хорошо заботиться. Так?
— Так, — милостиво согласился Щукин и снова зевнул. — Глаза сами собой закрываются, — пожаловался он, — боюсь, прямо за столом упаду и засну.
— Ну и спи, — забормотал Ляжечка, задом пятясь к двери, — а я молнией — туда и обратно. Только очень-то не расслабляйся.
— Не буду, — пообещал Щукин. — И вот что еще! — крикнул он вдогонку.
— А?
— О самом главном, смотри, не забудь! — наставительно напомнил Щукин.
— О чем это?
— О бабках, о чем! — рявкнул в ответ Щукин. — И не вздумай мне «куклу» сунуть или еще какое-нибудь говно. Я тебе не фраер вокзальный — в фальшивках разбираюсь лучше многих профессиональных мастырщиков, сам такую могу сделать, что…
Не договорив, он снова зевнул.
— Все в порядке будет, — с излишней категоричностью заявил Ляжечка и задом вышел в коридор.
В прихожей он еще несколько минут возился, надевая ботинки и тяжелую кожаную куртку.
— Эй! — закричал еще Щукин. — Насчет сигар я передумал! Не десять штук, а пятерки хватит!
— Будет сделано, — сказал появившийся в проеме кухонной двери Ляжечка.
«Вот так, — мстительно подумал Николай, — я тебе покажу — «мой подчиненный». Сам, сука, на цирлах бегать будешь передо мной и шестерить — только чтобы я, не дай бог, не подорвал с выданными мне бабками. Однако надо проводить моего «хозяина»…