Ловушка на мага
Шрифт:
Саша слушала, не перебивая, прекрасно понимая, как это важно – выговориться. У нее самой тоже были воспоминания, связанные с аттракционами и с Лизой, и сейчас их лучше не ворошить. Странная у них компания подобралась, у них у всех было отнято детство. Девушка покрепче прижала к себе игрушечного дракончика, на умной мордочке которого застыло внимательное и сочувственное выражение. Он понимал, что ей плохо, и умел утешить.
– А потом, – продолжала Динка, – меня посадили на карусель. Вертящуюся такую, знаешь, где сиденья на цепочках подвешены. Карусель крутилась все быстрее, а я еще долго боролась с собой, пытаясь не улыбнуться,
Она вздохнула.
– Это хорошее воспоминание, не расстраивайся, – Саша сжала тонкие, еще полудетские пальчики Динки. – И родители твои живы, ты с ними обязательно увидишься, как только закончится вся эта морока.
– А она когда-нибудь закончится? – спросила девушка едва слышно.
– Конечно! – странно, но Александра была абсолютно уверена в своих словах.
– Хорошо, – Динка вытерла щеку рукой и улыбнулась. – Пойдем, а то все мороженое без нас слопают.
Когда девушки вернулись к друзьям, Динка снова казалась беззаботной и даже не косилась в сторону Северина, которого Ангелина, словно напоказ, обихаживала и пыталась кормить мороженым и печеньем из своих рук, заявляя при этом, что демонстрирует смертельный номер дрессировки дикого волка. Северин, кстати, держался с ней напряженно, и Саша подумала: что бы там вампирша ни воображала, настоящей пары из них никогда не выйдет. Зато девушка перехватила несколько взглядов Северина в направлении Динки, и это тоже казалось весьма обнадеживающим. Иногда нужно обмануться и разувериться, чтобы понять собственные чувства. Разве можно понять их силу и глубину, если даже сравнить не с чем?!
Наконец было решено ехать домой.
Уже на выходе из парка Саша заметила, что друзья заволновались.
– За нами следят, – тихо сказал Глеб. – Вон тот полицейский.
– Вот и федеральный розыск! – фыркнула Динка. – Как вы думаете, он сам нас будет брать или доложит куда следует?
– Не доложит, – Ангелина сладко улыбнулась и направилась к человеку в форме.
Они издали наблюдали, как вампирша разговаривает с полицейским и тот, словно болванчик, кивает.
– Все в порядке, – сообщила Лина, возвращаясь к ним с самым довольным видом, – он действительно опознал вас по присланным ориентировкам, но я убедила его в ошибке.
– Вампиры вообще на редкость убедительны, – Ян посмотрел на нее с иронией.
– Что есть, то есть! А еще обаятельны, умны и талантливы! – отозвалась вампирша. – Так что, будем ждать следующего полицейского, чтобы оттачивать на нем мои способности, или все-таки поедем?..
Очутившись в своей комнате, Саша опустилась на кровать, чувствуя, как слипаются ресницы. То ли от обилия эмоций, то ли от свежего воздуха ее отчаянно клонило в сон.
– Спокойной ночи, – сказала она дракончику, целуя его в нос, и вдруг заметила, что из-под бантика выглядывает белый уголок бумаги. Девушка потянула за него и вытащила сложенную бумажную полоску.
Странно, Александра протаскала игрушку целый день, ни на миг не расставаясь с нею, а записку заметила только сейчас. Трясущимися пальцами, в предчувствии чего-то совершенно необычного, Саша развернула ее.
«Я тебя люблю», – было написано на бумаге. Без подписи – ее и не требовалось.
От избытка чувств из глаз дождем полились слезы, и Саша поспешно вытирала их – чтобы не намочили записку. Она и не подозревала о послании, но целый день чувствовала
Нужно уезжать. Евгений Михайлович прекрасно знает, что они где-то в окрестностях Владимира, и наверняка готовит не одну засаду. Но как уедешь, если дело еще не завершено, более того, нет никаких зацепок.
Глеб перерыл уже все доступные материалы, и нигде не упоминался внебрачный сын Андрея Боголюбского. Единственное, что становилось ясно: он так и не получил отцовскую власть. Знать бы почему. Найти хотя бы кончик нити, чтобы постараться размотать клубок прошлого. О внебрачных детях в летописях не пишут. А жаль.
И Глеб принял решение. Взяв с собой только Ангелину, чтобы не подвергать напрасной опасности всю группу, он принялся объезжать исторические места, надеясь на свой дар, который уже не раз его выручал.
Передвигаясь по Владимирско-Суздальской земле уже на новой машине с новыми номерами, они добрались и до славного города, основанного самим Юрием Долгоруким и в честь его получившего имя Юрьев-Польский. Они остановились у главного городского собора, прошлись по улицам… Ничего.
– Едем дальше, – пожала плечами Лина.
Они уже уезжали, когда Глеба словно что-то кольнуло в сердце.
– Сверни-ка сюда, – кивнул он на мощенную бетонными плитами дорогу.
Ангелина покосилась на парня, но выполнила просьбу. Некоторое время они ехали по грунтовой дороге, грязной и труднопреодолимой по осеннему времени. Хорошо, что хрупкая вампирша любит большие мощные машины.
Они пересекли реку и выехали к полю, проехать по которому из-за глубокой колеи было не под силу даже внедорожнику.
– Ну? – спросила Лина. – И что дальше?
– Притормози, – попросил он и вышел из машины, вдохнув сырой осенний воздух с запахом земли и прелой травы.
Перед ними расстилалось поле, среди которого белели обшарпанные стены заброшенного храма.
Ангелина проследила за взглядом Глеба и удивленно приподняла брови.
– И ради этого мы тащились по бездорожью?! Я, конечно, не историк, – сказала она ядовито, – но строение явно более позднее, не того периода, который мы ищем.
Глеб, не слушая ее, махнул рукой и пошел по направлению к храму, чувствуя, как с каждым шагом меняется вокруг местность. Вот уже поплыли контуры собора, и сквозь него все яснее проступали другие стены. Выходит, на этом самом месте раньше был другой храм, и парень чувствовал, что не зря оказался здесь.
Была зима или поздняя осень, все вокруг покрывал снег. Видимо, служба только что закончилась, из церкви, крестясь, выходили люди. Глеб вглядывался в их лица, пытаясь узнать княжича, но никто не походил на него – слишком грубыми были черты лица, слишком широкими и мозолистыми руки.
Внезапно внимание парня привлек черноволосый человек без шапки. Он сидел на голом снегу, привалившись спиной к стене и опустив голову на скрещенные руки. Седенький поп с длинной жидкой бородой, облаченный в простую черную, весьма заношенную рясу, направлялся к нему.