Ловушка Силы

Ветрова Василиса

– Спрашивай, – Колян лениво опустил пустую чашку на стол и уставился на меня раскосыми глазами.

– Всё хотел спросить, – начал я, – про локации. Как так получается, что они у всех примерно одинаковые? И главное, про внутренние и внешние сны, в которых люди попадают друг к другу?

Колян сощурился, взял тонкими пальцами печеньку со стола и, разглядывая её, начал объяснять:

– Основные локации – это отражение архетипов, читал на форумах, наверное, что это такое? Так вот, мы все, примерно, живём в одной среде и имеем похожие базовые представления о жизни. Например, станция и поезда – это всегда связано

с перемещением, транзитом, тюрьма для нас – место заключения, лаборатория для многих плохое место, потому что в нашем подсознании это противоестественное, страшное и болезненное вмешательство, – Колян улыбнулся. – Хорошо Дениса нет, сейчас бы стал спорить. И для него эта локация действительно выглядит по-другому, он ведь там работает. Дом, школа или место обучения, железная дорога, больница, тюрьма, лес – базовые понятия, которые знакомы каждому и имеют важное значение. Ты ведь программист, да? Тогда объясню так: вот архетипы – это общий код, вбитый в нас с детства. Он взят каждым за основу – но при этом мы, как нейронные сети, учимся, себя дописываем и улучшаем. Поэтому карты немного у всех разные.

Колян замолчал и откусил от печеньки кусочек. Похрустел, оценивающе меня разглядывая.

– Так, значит, устроены внутренние сны? – не выдержал я. – А где можно встретить других людей?

– Внутренний сон – это, да, только твоё пространство. Но во внешнем есть те же самые локации. Просто там можно встретить других сновидящих, и туда наведываются не только люди. Этот подслой – отражение человеческого мира, если хочешь, коллективного бессознательного. Потому тоже архетипичен. Он как центральный сервер, где хранится вся информация. Чтобы попасть на этот подслой нужно больше энергии. Разница типа как ты один играешь или по сети. Для онлайн игр нужно подключение.

– А как же тогда Фиолетовый и Оранжевый попали ко мне в сон? Если я ничем не занимался и, получается, был отключён?

– Ну-у ла-а-адно, – протянул Колян. – Тут аналогия не совсем удачная. Тогда так: ты, не имея достаточного количества энергии, редко выходишь из своего пузыря восприятия. А вот продвинутые дримеры могут входить в чужие сны, когда захотят, как твои неорганы или ведьма, и даже утаскивать других в свой сон.

– Хорошо, но вот вопрос: когда ты идешь по пляжу, по локации пляж, и другой сновидец идет по пляжу, но вы друг друга не видите, вы в одной локации или в разных?

Колян закатил глаза и глубоко вздохнул:

– Локация одна, подуровни разные. Вы можете быть каждый в своём внутреннем сне, или ты во внутреннем, а дример во внешнем. Тут возможны варианты. Если вы не видите друг друга, значит, находитесь на разных подслоях.

Вадим присел на подоконник и тоже включился в разговор:

– Объяснение с сервером мне не очень нравится. Вот, например, есть куча продвинутых дримеров, все прутся на пляж. Представь, сколько было бы народу в локациях? Никакой сервак бы не выдержал! Тут дело в положении точки сборки. Вы в одной локации, но просто с таким положением точки сборки, что не воспринимаете друг друга. То есть на своей волне, а он на своей. Пока не сонастроитесь. Говоря в рамках объяснения Коляна, мир – это центральный сервер, который даёт общую частоту, даже несколько, диапазон частот. Дримеры работают с ними и могут настраиваться на эти частоты для совместных встреч. У неорганов восприятие шире и пластичнее,

они вообще шастают по чужим частотам.

– А можно объяснить как-нибудь по-другому? Без точки сборки, – попросил я

– А у Вадима куда ни плюнь – везде точка сборки, – вставила Оля.

– Ну придумай получше, – пробурчал Вадим.

– Что внутри, то и снаружи, – изрекла Оля, глядя на меня большими карими глазами. – Это ведь просто. Внутри твоего создания маленькая копия мира извне. И наоборот. Весь мир – копия тебя, и так много раз, как фракталы. Много миров, чем дальше от начальной точки, тем больше различия между мирами.

– Зашибись, объяснила, – похвалил Вадим. – У тебя эта фраза для всего подходит!

– На самом деле мне понятна точка сборки в плане восприятия. Но насчет движения по снам, не очень, – признался я.

– Сейчас объясню, – Колян поставил на стол пустую тарелку и достал из холодильника пачку кетчупа. – Вот эта тарелка, допустим, – ткань бытия.

Он ткнул кетчупом в центр тарелки:

– Вот это положение точки сборки, когда ты бодрствуешь в физическом мире.

Он обвёл небольшой круг:

– Это варианты положения во внутреннем сне.

Второй круг пошире:

– Это положение, когда ты можешь выходить на внешние частоты.

– Видишь, чем шире радиус, тем больше энергии нужно для смещения точки сборки.

– Это понятно.

– А вот это – другой дример, – Колян поставил ещё одну точку и обвёл её двумя кругами. Внешний из них пересекался с моим. Колян ткнул в место пересечения. – Это другой дример. И вот здесь, в точке пересечения, вы можете встретиться для совместного осознанного сновидения.

Я кивнул.

К семи утра мы успели окончательно замучить тему точки сборки, обсудить хитрую личность Кастанеды и перейти на обсуждение реинкарнаций и множественности миров. В какой-то момент кухня поплыла, вещающий Вадя куда-то делся, а я увидел перед собой лицо ведьмы и вздрогнул, отгоняя морок рукой.

– На пять минут тебя оставить нельзя! – раздался над ухом голос, который показался мне неестественно громким. Я разлепил веки (когда только успел закрыть?) и увидел над собой лицо Коляна.

– А зачем ты отставил… оставил меня? – спросил я заплетающимся языком, приходя в себя.

Колян схватил меня за плечи и хорошенько потряс. От неожиданности я щёлкнул зубами и чуть не прикусил язык. Вот уж не думал, что в этих худых руках такая сила!

– Давай умойся из-под крана! Да не в ванной, здесь, над раковиной. – Колян снова схватил меня за плечо, разворачивая к мойке. – А то не дай бог снова заснёшь. Горюшко моё.

Пока я прыскал в лицо холодной водой, он открыл окно, и в кухню ворвался свежий поток холодного воздуха. Я прикрыл уши от ветра и вдохнул. В голове стало проясняться.

– Олю с Вадей на утреннюю йогу проводил. Вернулся – а ты уже дрыхнешь! – с укором посмотрел на меня Колян.

– Ведьма в сон тянет, – пробормотал я, – кажется. Ничего, на работу сейчас пойду, там не поспишь сейчас. Завал.

Ветер из окна забирался под пальцы, которые никак не получалось плотно прижать к ушам. Я не выдержал и надел наушники. Похлопал себя освободившимися руками по щекам.

Колян подозрительно посмотрел на меня, собираясь что-то сказать, но потом, видимо, передумал и просто вздохнул.