Ловушка Силы
Шрифт:
– Как вы думаете, Андрей, какое главное оружие воина? – сенсей подкрался незаметно, как раз когда я, в очередной раз отвлёкшись, разглядывал других.
– Искусство владения телом, техника и внимательность, – уверенно выдал я, вспомнив его недавние поучения. Непонятно, к чему это он.
– Неправильно, – возразил сенсей, разглядывая меня с едва заметной улыбкой. – Ещё попробуете?
Тут я уже припомнил Мусаси и его «Пять колец», что-то там такое было.
– Дух воина: готовность сразить врага во что бы то ни стало!
– Дух, – сенсей сделал паузу, словно ненадолго
Я не видел всех этих нюансов, но заметил, что Василий движется легко и уверенно, как будто перетекая из одной позиции в другую. А парень в белом кимоно, Паша, надо запомнить, по сравнению с ним казался зажатым и неповоротливым. Как деревянный.
– Видно, у кого здесь преимущество?
Я кивнул.
– Не думайте, что здесь имеет значение только техника. Я бы мог показать вам такой же пример в поединке между чёрными поясами. Но вы недостаточно опытны, чтобы заметить разницу.
Я снова кивнул и посмотрел на Аржану, которая стояла в паре с Олегом. Мне показалось, её движения были более чёткими, стремительными и гибкими. А Олег медлил, двигался быстро, но как-то скованно.
– Или всё же способны заметить? – улыбнулся сенсей. – Несмотря на то, что Олег занимается дольше… но вернёмся к нашей морали. А она такая: тренируя удары, мы тренируем не только тело. Чтобы победить противника, нужно сначала победить себя.
А вот теперь, судя по насмешливым искоркам в глазах, сенсей явно намекал на недостаточное усердие с моей стороны.
– Ну, давайте сделаем вам занятие более интересным, – он улыбнулся. – Слышите, как тут все кричат при ударе?
– Да.
– Вот сейчас и вас научим. Это боевой крик, киай называется. Призван смутить противника, расстроить его боевой дух. – Сенсей посмотрел на меня и продолжил. – На самом деле не только. Правильно выполненный крик дополнительно сокращает мышцы диафрагмы и увеличивает силу удара. А еще в эзотерической части учения школы он сам по себе считался оружием. Но вам пока рано об этом.
Эзотерической части? После этих слов я старался не упустить ничего из объяснений сенсея: как стоять, как дышать и в какой именно момент кричать. Убедившись, что я усвоил сказанное, сенсей продолжил:
– Звук киая бывает разный: ип, ай и то – в зависимости от вида удара. Вы будете кричать «ип», потому что делаете «мэн» и «дзёдан» Не забывайте, кстати, тренировать и его.
Сенсей выхватил меч и несколько раз с криком ударил перед собой воздух. Звук был резким и звонким, будто и вправду помогал ему атаковать.
– Теперь вы.
Я занёс меч над головой и, что было мочи, заорал на выдохе:
– И-и-и-ип! – стараясь синхронизировать крик с ударом.
– Так, а теперь спокойнее, – сказал сенсей. – И звук идёт из живота. Из вашего центра.
Я повторил.
– Без надрыва.
– Не надо как паровоз.
– Погромче.
Минут десять я орал, а сенсей комментировал после каждого удара.
– Представьте, что рассекаете воздух голосом, одновременно с мечом.
– Ип! – я постарался представить всё именно так и вспомнил свою ночную атаку голосом на ведьму-монстра.
– Неплохо, – кивнул сенсей. – продолжайте тренироваться.
Он отошёл, а я, уже ни капли не стесняясь своих криков, атаковал воображаемую ведьму, рассекая её и мечом, и голосом одновременно. Так увлёкся этим занятием, что пропустил команду на построение и с горящими от смущения щеками побежал в конец шеренги, где мне как самому младшему ученику и место.
В раздевалке было шумно, ребята обсуждали какую-то технику. Высокий худой парень в чёрном, явно из старших, выговаривал Паше замечания. Паша кривился, но кивал головой, изображая внимательного слушателя. Надеюсь, я не выгляжу так же, когда сенсей разбирает мои ошибки.
Наблюдая за ребятами, я продолжил переодеваться. Из заднего кармана джинс выпала пачка сигарет. Я поднял её и сунул обратно, и только потом заметил, что Василий смотрит на меня как-то неодобрительно.
– Ты вроде бы раньше не курил. И не пахнет от тебя.
Ну вот, нравоучитель. Сейчас начнётся. Я мысленно приготовился выслушать тираду и спросил, стараясь сразу задать тон порезче:
– А вы что, против курения?
– Не то чтобы против, – протянул Василий, совершенно не смутившись от моего тона. – Как и у любого действия, у курения тоже есть качество…
– Да жить вообще вредно! – поспешил я оборвать его стандартной фразой. Такие попытки прочитать лекцию надо пресекать на корню.
– Да я не об этом, – махнул он рукой. – Вот послушай. Я понимаю, когда ты сел, забил ароматный табак в трубочку из вишнёвого дерева, раскурил, выдохнул. Посмотрел вокруг, насладился моментом. А эти соски – что? – он ткнул пальцем, указывая на карман с сигаретами. – Ладно ещё, сел дома за чашкой кофе, на худой конец, стоя в курилке, болтая с друзьями. Но сколько таких сигарет за день? Чаще всего, что происходит? Схватил на бегу, поджег, вставил, выкурил, бросил. Как фастфуд: схавал и дальше побежал. Только чтобы утолить голод, не еда, а необходимость. И с сигаретой получается так же: получил дозу, как ширнулся, второпях, в суете. А это – уже зависимость, ненужная и бесполезная. Проявление слабости.
– И сколько вы курили? – спросил я.
– Двадцать лет, – улыбнулся Василий. – В школе начал.
– Серьёзно? Такой стаж?! И как бросили?
– А вот как осознал всё, что тебе рассказал сейчас, так и бросил. Ни единого дня не хотелось. Зависимость – она в голове.
Я не нашёлся, что ответить, а Василий, похоже, не собирался продолжать и стал обсуждать что-то с Олегом.
Я потихоньку оделся и, попрощавшись с ребятами, вышел. Сенсей стоял в коридоре и закрывал зал.
– До свидания, Анатолий Николаевич.