Ловушка
Шрифт:
— Я вижу другое, — шипел его сиятельство. — Почему не организовали погоню? Вас всё устроило. Мне-то нужно было сказать правду!
— Почему? Вы такой же, как и любой другой… гость…
— Я не любой!
— Мне об этом неведомо, — упиралась компаньонка, терпя боль от безжалостно сжавшихся пальцев на её локте.
— Я ещё разберусь с вами! Всеми! — рыкнул Бригахбург.
Стремительно сорвавшись с места, ни с кем не прощаясь, направился к выходу, роняя на ходу:
— Когда очнётся пфальцграф, скажете, что я забрал всех свободных воинов. — Зажал в ладони крестик
Глаза наткнулись на вырванный паз дверного засова. С силой грохнув по полотну двери, взвыл. Не от боли. Её он не чувствовал.
За ним увязался плачущий мальчонка, за которым бежал напуганный котёнок:
— Вы ведь вернёте её, да?
Не оборачиваясь, бросил коротко, уверенно:
— Да.
— Господин граф! — на выходе из патио его догнала женщина. Та, которая сидела у постели хозяина. — Простите меня, но я должна вам сказать…
Требовательные и настойчивые нотки в голосе заставили Герарда остановиться и обернуться:
— Я видел вас у ложа фон Россена. Вы кто?
— Экономка. — Она поправила сползающий на глаза чепец.
— Говорите.
— Госпожа Вэлэри не сбежала. Она бы никогда не бросила больного отца.
Да, он знал и это:
— Всё?
Женщина вздохнула:
— Хозяин утром собирался отказать господину графу. Я присутствовала при последнем его разговоре с госпожой Вэлэри. Подозреваю, что господин Фальгахен увёз её силой.
— Почему вообще дошло до такого? — Он словно сорвался с цепи. Сдерживаемая злость рвалась наружу. Сейчас у него было только одно желание: убивать. — Почему привечали Фальгахена? Я же всё написал пфальцграфу и просил дождаться меня! Почему госпожа Вэлэри не дождалась меня? Это же так просто!
Торопился к казарме. Рядом с ним, сбиваясь с быстрого шага, спешила Хельга. Её глаза горели негодованием. Она всё скажет этому самоуверенному… Подходящих слов для определения не находилось. И пусть её после этого накажут!
— Ждать? Кого? Когда? — Задыхалась от волнения. — Вы отписались пустыми, ничего не значащими фразами. Она рассказала мне, что вы были её женихом и должны были приехать неделю назад. Она верила вам и продолжала ждать. — Графиня торопилась, опасаясь, что её прервут. — Выдерживала давление со стороны женихов, отца, устраивающего её благополучие, пока тот не осознал свою ошибку и не отменил сговор. Вы не знаете, сколько ей пришлось пережить за это короткое время. А после рассказа господина Фальгахена, она вас уже не ждала. — Набрала полные лёгкие воздуха, выдохнув: — Он рассказал о вас… Всё рассказал!
— Что «всё»? — остановился как вкопанный, оборачиваясь к экономке, грозно сверкая глазами. — Говорите, дьявол вас бери!
— Простите, господин граф, но вы — изменник! — Женщина не испугалась его возбуждённого устрашающего вида. — Вы бросили госпожу Вэлэри в сложный период её жизни, когда ей нужна была ваша помощь и поддержка. Вы предали её, променяв на герцогиню!
— Герцогиню?.. Какую герцогиню? — под кожей щёк ходили желваки.
— Ангелику фон Вайсбах! — графиня Хильдегард вздёрнула подбородок. Она не боится!
— Полная чушь! — встретился с
— Да.
— Что ещё рассказывал?
— Что вы провели с ней ночь, чтобы получить содействие в покупке привилегий для себя, и ваши отношения в самом разгаре.
— Убью тварь… — не стал больше ничего уточнять, отметив, как отшатнулась от него экономка.
Стало досадно, что такое его Птаха услышала из уст лживого соседа. И поверила! А чего он ждал? Нужно было сразу догадаться, куда спешно отбыл Фальгахен. И пока Герард решал одни вопросы, решение других, не менее важных, откладывалось. Ты становишься перед выбором о первоочерёдности решения неотложных дел и вынужденно выбираешь одно, предавая другое.
А Карл… Ему нужна Таша лишь потому, что она нужна ему, Герарду. «Оборотень» знал каждый его шаг, не жалел золота на шпионов, вынашивая планы мести. Мстил за то, что он отверг Еву, не подпустив его к золотоносному руднику. Искал слабые места. Нашёл.
Отряд из восьми стражников во главе графа фон Бригахбурга спешно покидал стены поместья. Если они поторопятся, то должны нагнать неповоротливую карету Фальгахена до того, как он успеет спрятаться за крепостными стенами своего замка. Если опоздают, то… Думать, что может случиться после этого, не хотелось.
Он успеет.
Должен успеть.
Глава 28
Наташа тщательно всматривалась в лицо своего похитителя. Знатно она его расцарапала. От переносицы через всю щеку три глубокие борозды с запекшейся кровью. На лбу алеет подсыхающая, вновь потревоженная рана — результат неудачного кульбита через скамью в её комнате.
Карета вздрогнула, дёрнувшись с места.
Фальгахен, перехватив торжествующий взгляд пленницы, притронулся подушечками пальцев к носу и мрачно процедил:
— Руки вырву. — Ладонь опустилась на больное колено, поглаживая.
— Сво… — засипела девушка, смолкая, закашливаясь.
— Вот оно что! — довольно ухмыльнулся мужчина. — Ведьма не говорила, что голос пропадёт. Или я тебя придушил сильнее, чем требовалось? Поэтому и молчала, только ногами дрыгала, дверь пиная? Внимание привлекала? Кому ты нужна? — Подался к ней, отворачивая накидку, всматриваясь в синяки от пальцев на её шее.
Пфальцграфиня не протестовала, обдумывая дальнейшие действия, краем глаза отмечая на его боку кинжал в ножнах, вспоминая, что Карл прибыл в поместье с шестью всадниками, которые сейчас следуют за колымагой.
— Пить, — требовательно прохрипела, глядя на его руки. Вид ладоней размером со штыковую сапёрную лопату охлаждал пыл. Она уже имела удовольствие ознакомиться с их силой.
Злодей молча втолкнул флягу в её руку, с готовностью выдернув затычку.
Наташа не колебалась, отлично зная, что её содержимое далеко от воды. Жадно глотала крепкое вино, утоляя жажду, чувствуя, как оно обжигает гортань, растекаясь зудящим жгучим теплом в желудке, пока лапища «жениха» не вырвала сосуд из рук: