Ловушка

Узун Юлия

Несколько раз говорила себе: «Крепись, Наташа. Сама отпустила. Так надо». Но не помогло. Долго и горько плакала в подушку, пока слёз не осталось.

К обеду заставила себя взбодриться. Сходила в парикмахерскую, освежила цвет волос, сделала себе брови, отправилась на маникюр и педикюр. Потом устроила себе шоппинг, прикупила соблазнительную одежду: платья выше колен, блузки с глубоким вырезом, джинсы в обтяг и прочие подобные вещи.

Домой ехать не хотелось, пошла в кофейню и заказала вкусное пирожное с кофе. Сначала позвонила Егору.

– Привет! Доехал?

– Да, – был сухой ответ. Она рядом однозначно.

–

Всё хорошо?

– Да.

– Не можешь говорить?

– Э… я перезвоню.

Ни «Ната», ни «люблю», «целую», «зайчонок»… ничего такого. Сухо, холодно, стандартно.

Я отключилась первая. Затем сразу позвонила Петру.

– Добрый день, Пётр! Как поживаете? Хорошо? У вас есть для меня новости? Я подумала, что если у вас есть для меня информация и если вы свободны сейчас, мы могли бы встретиться и обсудить это дело. Что? А, я сейчас в кофейне на Арбатской площади. Правда? Сможете? Тогда жду.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

На пороге кафе появился знакомый человек в лёгкой рубашке с короткими рукавами и в джинсах. Волосы на этот раз жили своей жизнью, но это выглядело совсем не плохо, напротив, придавало Петру шарма.

Увидев меня, он улыбнулся. Я улыбнулась в ответ. Мы поздоровались, соприкоснувшись руками, затем устроились за столиком.

– Здравствуйте, Наталья!

– Здравствуйте, Пётр! Как поживаете?

– Замечательно, спасибо. А вы?

– Ну, не могу похвастаться тем же.

– Понимаю.

Мой кофе давно закончился, и я попросила повторить. Пётр заказал эспрессо.

– По телефону вы сказали, что кое-что нашли, – сразу перешла я к делу.

– Да, верно. Однако считаю, что стоит ещё покопаться. Вы были правы, Наталья, у этой девушки есть свои скелеты в шкафу. Начнём с того, что вы мне рассказали. По вашим словам…

– По её словам, – поправила я.

– Да. Так вот. По словам Яны, она выросла в маленьком городке, в семье таких же юристов. Она поступила в колледж, потом в университет, по наводке отца работала в разных фирмах, но задерживалась там не больше пяти месяцев. Переосмыслив эту информацию, я так же, как и вы, пришёл к выводу, что для двадцати пяти лет это большой опыт. И колледж, и университет, и куча офисов, где она работала по пять месяцев. Надо ведь учитывать ещё год в Москве. Юрист в её возрасте только начинает свой путь, а она уже вон как продвинулась.

– Она утверждает, что ей помогли связи отца.

– Но у неё нет отца, Наталья. И матери нет.

– Что? – я чуть кружку с горячим кофе не выронила, поэтому поспешила её поставить обратно на блюдце. Затем взяла салфетку и вытерла с джинсов капельки, которые я всё же умудрилась пролить.

Пётр всё это время наблюдал за мной, а когда я застыла, готовая выслушать, он сказал:

– Яна Ривкер выросла в интернате. Она никогда не училась ни в юридической школе, ни в университете.

***

Воздух. Мне нужно было срочно на воздух. Пётр расплатился за кофе и предложил выйти на улицу. При этом он взял мою кучу пакетов с обновками и положил на заднее сиденье своего автомобиля. Сначала он предложил поехать на машине, но я хотела остаться на воздухе.

Меня возмутило то, что Егор связался с какой-то авантюристкой. Она ведь не только его обманывает, но целую юридическую компанию. Как они пропустили её ложь? Как

они ей поверили?

Мы с Петром дошли до парка, ступили на асфальтированную дорожку и тихим шагом шли вперёд. Ни деревьев, листву которых грело солнышко, ни щебечущих воробьев я не видела и не слышала. Сердце колотилось, как бешеное, а руки сжимались в кулаки.

– Позвольте мне ещё покопаться. Мне кажется, девушка очень умна и имеет очень нехорошие намерения. Как бы ваш муж не оказался в капкане. Она и вправду может быть всего лишь его любовницей, но не помешает выяснить.

– Да, конечно. Я хочу вскрыть все её тайники.

В этот момент зазвонил мой телефон. Егор нашёл возможность поговорить со мной. Я посмотрела на Петра.

– Муж, – зачем-то сказала я. Он отошёл. И я ответила: – Да?

– А это я! – услышала я негромкий голосок Яны. Она звонила с телефона моего мужа! Вот гадина! Потом послышался шум воды, который через секунду исчез, и снова шёпот Яны затронул мои нервы: – Егор в душе. Знаю, как ты изводишь себя, но на эти дни забудь о своём муже. Как только мы сблизимся сильнее, я заговорю с ним о разводе. Сейчас он очень недоволен тобой. Как думаешь, у тебя есть шансы?

Пошли гудки.

Стоя, словно превратившись в статую, я пыталась осмыслить все услышанное. И кажется, я напугала Петра. Он подошёл ко мне и спросил:

– Наталья? Вы такая бледная. Могу я что-то для вас сделать.

Кивнула.

– Скажите, что.

И вот когда он это произнёс, из меня вырвались рыдания. Уронив голову ему на плечо, я горько плакала. Мужчина так растерялся, что боялся шевелиться. Лишь спустя несколько секунд его руки легли мне на спину, а потом я почувствовала, как он прижимает меня к себе, гладит по волосам, успокаивает.

– Я надеюсь, не случилось ничего…

– Нет, – поспешила опровергнуть скверные мысли Петра, принимая у него бумажную салфетку. Я высморкалась, сделала глубокий вдох, затем присела на скамью, на которую указывал Пётр. – Боюсь, я не смогу и дальше работать с вами, не рассказав деталей. Это она звонила с телефона моего мужа.

– Понимаю. Хотя нет, не понимаю.

– Вы меня осудите.

– А я имею на это право?

Мой взгляд застыл на симпатичном лице мужчины, я задумалась. И вправду, Пётр посторонний человек, и осуждать мои поступки он не будет. Возможно, он сочтёт меня идиоткой, но и это останется при нём. Зато нам будет проще дальше. Сейчас я знала о Ривкер самое важное – она лжёт. Дальше может быть хуже. Что ей нужно от моего мужа? Он состоятельный. Деньги? А может, есть что-то такое, что требует определённых мер? Например, развода. Для этого её внедрили в юридическую компанию, чтобы разрушить мою семью. Но остаётся вопрос: зачем ей в таком случае эта чёртова игра?

– Яна пришла ко мне и…

И я пересказала во всех деталях наш с ней разговор Петру.

– И вы, взрослая женщина, на это согласились?

– Кажется, вы обещали не судить строго.

– Правда. Однако я не осуждаю вас, просто пытаюсь понять почему вы не захотели поговорить с мужем.

– Не знаю, – вздохнув, я наклонилась вперёд и положила локти на колени. Боялась смотреть Петру в глаза, возможно, стыдилась. – Сначала я растерялась, а потом разозлилась и… я решила доказать себе, что сильнее, что нашу с Егором семью никто и ничто не разрушит. Я слишком самоуверенна, да?