Ложь
Шрифт:
– Джонни… ты – очень славный, но…
– Если ты не любишь всем сердцем другого, то ради чего отвергаешь меня? Позволь мне идти рядом с тобой, обожать тебя, бороться до тех пор, пока я не завоюю твое сердце… Если ты меня не любишь, то не отвечай прямо сейчас, я подожду… Если нужно, я смогу ждать, надеяться и молчать…
– Джонни…
– Сейчас уже я прошу, нет, умоляю тебя… Не отвечай мне, не говори ничего. Позволь мне любить тебя, дай возможность тебя завоевать… смотри на меня как на друга, как на брата, а я буду бороться
– Хорошо, – потрясенная и растроганная Вероника боролась со слезами, – я согласна… но с одним условием. Мы – только друзья, друзья и не больше. Отныне мы станем чаще вращаться в обществе. Ты начнешь общаться с другими девушками и дашь мне общаться с другими молодыми людьми, а если через полгода ты скажешь, что по-прежнему любишь меня также сильно, как сейчас, если решишь, что только со мной сможешь быть счастлив, я постараюсь сдлать тебя счастливым.
– Вероника, любимая, жизнь моя!
– Тише, Джонни!.. Не так. Друзья не целуются в губы. Ты должен оставаться таким же благоразумным, каким был до сих пор, и даже стать чуточку серьезней.
– Как я люблю тебя, моя королева, мучительница моя, – Джонни снова осыпал поцелуями руки любимой, однако пылкие поцелуи не доходят до сердца Вероники, заставляя его бешено биться. В сердце девушки уже другой. Вероника начала мечтать о других глазах и других губах…
***
– Как Вы находите этого? – поинтересовался у Деметрио Джонни.
– Восхитительный чистокровка, – ответил тот.
– Это – любимый конь Вероники.
– Для девушки он слишком горяч.
– Но не для нее. Позже Вы увидите, как она с ним справляется. Вероника – непревзойденная наездница, – пояснил Джонни, а затем повернулся к одному из конюхов. – Что касается нас, Эстебан, вели оседлать для гостя вот этого гнедого, а для меня бурого.
На часах около семи. Кажется, что этим ярким утром природа ликует и поет от жарких поцелуев золотистого солнца Рио.
В конюшне семьи Кастело Бранко есть все необходимое для верховой езды, в том числе отменные лошади на любой вкус. Конюхи благаговейно сновали взад и вперед, пока Джонни и Деметрио выбирали себе лошадей.
– Да, у этих двоих превосходная стать, – согласился Сан Тельмо, – однако на днях, я увидел в деннике непокорного и довольно дикого гнедого жеребца. Мне хотелось бы поехать на нем.
– Вы, верно, говорите о Султане. Он, действительно, превосходен. Плохо только то, что это конь Вероники. Отец купил его, восхитившись великолепной статью жеребца, или вообразив себе, что из Америки я вернусь ковбоем. По правде говоря, я сидел на нем всего один раз, и это были скверные минуты.
– Возможно, следовало пустить его вскачь, промчаться немного карьером… Если Вам не суть важно, дайте
– Я не возражаю, но замечу, что это строптивый конь, а мы едем с девушками...
– Нужно быть предусмотрительными, когда имеешь дело с такими отважными девушками, как Вероника де Кастело Бранко… Ни этот прекрасный бурый, на котором поедете Вы, ни гнедой, которого Вы хотите дать мне, не сравнятся с лошадью Вашей кузины. Ее жеребцу они не соперники, а вдруг он взбунтуется?
– Не думаю. Как я говорил, Вероника замечательно с ним справляется, к тому же, как гостеприимный хозяин, я должен позаботиться о Вашей безопасности.
– Обо мне не беспокойтесь, прикажите оседлать Султана.
– Как?.. Вы поедете верхом на” демоне Анд”? – вмешалась в разговор подошедшая Вирхиния. – Так прозвали Султана конюхи, – с улыбкой пояснила она.
– С добрым утром, – почтительно поздоровались молодые люди, повернувшись к ней лицом.
– Видишь, Джонни, я решилась поехать с вами, хотя Вероника хотела испугать меня, убеждая, что к семи мы должны быть готовы. Я встала пораньше, успела сходить к мессе, переодеться, и, как видите, я уже здесь, а Вероники все еще нет. Я славно подшутила над ней – спрятала сапоги для верховой езды. Ну и задала я ей работенку, пусть поищет.
– Право, Вы озорная, как ребенок, – заметил Деметрио.
– Шутка была бы очень прелестной, Вирхиния, если бы не задерживала всех нас, – вскипел Джонни. – Может, скажешь мне, где они лежат. Я пойду и помогу Веронике.
– Сапоги лежат в моем шкафу, Джонни, а ключ от него у меня.
В чудесных брючках для верховой езды и белой шелковой блузке Вирхиния похожа на малышку. Она кажется совсем маленькой и хрупкой: золотистые волосы разметались по спине, губы улыбаются, а в глазах – смешинка.
– Отдай мне ключ, Вирхиния.
– А вот и не отдам! Я отдам его только сеньору Сан Тельмо, поскольку он один улыбнулся, а ты вместо этого корчишь из себя судью.
– Если мы выедем слишком поздно, то не доберемся до Копакабаны.
– Тем более, что вы поедете со мной, и я буду вас задерживать. Ты же это имеешь в виду, правда? Ну так я обещаю вести себя, как наездница, и даже скакать галопом, только будь всегда рядом со мной.
– Отдай ключ, быстрее.
– Я уже сказала, что отдам его только сеньору Сан Тельмо.
– Вирхиния!
– Я с большим удовольствием передам ключ служанке, а вы тем временем попросите оседлать для меня этого пресловутого “демона Анд”.
– Не беспокойтесь, Эстебан приведет его сюда.
– Почту за счастье. Думаю, что найду кого-нибудь в холле. С Вашего позволения. – Взяв у Вирхинии ключ, Деметрио стремительно зашагал к дому. Сейчас на нем не было смокинга, но и в повседневной одежде в движениях Сан Тельмо сквозила горделивая надменность. Вирхиния слегка усмехнулась в спину гостю, заметив легкую небрежность в его манере одеваться.