Ложка яда для носорога
Шрифт:
– Не знаю.
– Что же делать? – вскочила она и заметалась по кухне.
– Ты не волнуйся, – поспешно сказала я. – Их жизни ничего не угрожает. Сейчас Макс и Ваня без сознания и находятся в реанимации, но, как только придут в себя, их переведут в палату и разрешат посещение. Я позаботилась, чтобы это были платные одноместные палаты. Единственное, что ты можешь сделать, пообщаться с лечащим врачом, он же заведующий отделением кардиологии Борис Федорович. Возможно, он сможет более подробно объяснить тебе, что случилось с Ваней.
– Да, конечно, – кивнула она.
Я подошла к ней и, обняв, успокаивающе
– Все будет хорошо.
– Я не понимаю, зачем Ваня пил лекарство для сердца, – всхлипнула она.
– Я тоже, – тихо ответила ей и мысленно добавила: «Но непременно узнаю».
– Марк, – неожиданно крикнула Маша так, что я подскочила на месте. – Ой, прости, – заметила она мою реакцию.
– Мам, ты звала? – вошел в кухню ее сын.
– Ты остаешься за главного. Присмотришь за Лизой, – сказала Маша Марку.
– А ты куда? – удивился мальчик.
Маша замялась, явно не собираясь ставить детей в известность о том, что их папа находится в больнице.
– Мне надо в магазин, – поспешно ответила она сыну и бросилась собираться.
Испытывая чувство вины, я предложила Маше поехать с ней в больницу, но она решительно отказалась, и мне не оставалось ничего, кроме как отправиться домой. Следовало хорошенько обдумать сложившуюся ситуацию и решить, как быть дальше.
Дома меня ждал неприятный сюрприз: в прихожей валялась груда вещей и обуви, полностью покрытых грязью. Меня это невероятно возмутило. День и так выжал меня морально и физически, а теперь еще и это.
Несчастную кучу, так не вовремя попавшуюся мне на глаза, я сгрузила в ванну и залила водой. После чего набрала в легкие побольше воздуха и крикнула:
– Юля! Тимофей!
В том, что дети дома, не было никаких сомнений, судя по шуму и гаму, доносившемуся со второго этажа.
– Ты нас звала? – прибежали они на зов.
– Да, – зловеще ответила я.
Видимо, мое лицо было красноречивее языка, потому что Юлька, заглянув мне за спину, быстро поняла, почему я не в настроении.
– Выпачкались слегка, – улыбнулась она.
– Мам, не ругайся, пожалуйста, – попросил Тимка.
– Даже не собиралась, – хмыкнула я. – Сейчас вы все самостоятельно постираете, и впредь это будет вам уроком.
– В смысле, постираем? – не поняла девочка, хмуря лобик. – Ты же все водой залила.
– Естественно. С грязью нужно бороться водой, – прищурилась я.
– А стиралка тебе зачем? – фыркнула она.
– Если это, – сделала я акцент на последнем слове, – заброшу в стиральную машинку, то, боюсь, она не сумеет справиться с таким количеством грязи и сломается. И тогда вам придется стирать всю одежду в доме до тех пор, пока мы с Ксюшей не купим новую.
– И что ты предлагаешь? – осторожно уточнила Юлька.
– Знаешь, кто такой енот-полоскун? – оскалилась я.
– Нет, – покосилась она на Тимку.
Тот уже хотел ответить, но я его опередила:
– Сегодня это вы!
– И что мы должны делать? – насупилась девочка.
– Постирать все, что испачкали.
– Как?
– Ручками, – невозмутимо заявила я и, обогнув их, отправилась на кухню, не став слушать летевшие в спину возмущения.
В холодильнике сиротливо лежал кусочек сыра и банка сметаны. Не густо, а ужин готовить нужно. Сил на поход в магазин уже не осталось, и
Довольная собой, я все же решила проверить, как справляются дети с поставленной задачей. Осторожно, чтобы не привлекать внимание, я приоткрыла дверь и заглянула в щелочку, после чего в шоке распахнула ее настежь. На меня уставились четыре лукавых глаза. В принципе, это все, что угадывалось в образе детей, потому что они восприняли мои слова слишком буквально. Раскрасив лица в черно-белые цвета, чтобы получились мордочки енотов, они забрались в ванну и самозабвенно топтали одежду ногами. На мой ошарашенный взгляд Юлька нагло выдала:
– Так лучше грязь отстает.
– Мне кажется, или я сказала постирать все руками, а не ногами? – прищурилась я.
– Руками не получается, – сделал жалобные глаза Тимка.
– Разбрасывать грязную одежду где попало у вас хорошо получается. Пачкать ее у вас получается, а постирать нет? – резонно возмутилась я.
– Главное – результат, а не процесс, – фыркнула племянница.
– Да что ты говоришь? – недовольно поджала я губы.
Ругаться сил не было. Да и не понятно, была ли причина. В целом дети не стали бунтовать, а действительно принялись за стирку. А каким образом это было сделано, не столь важно.
– Кажется, тебя что-то не устраивает? – хитро сузила глаза Юля.
Сегодня меня вообще мало что устраивает, но не говорить же об этом детям, потому я с невозмутимым лицом ответила, пожав плечами:
– Мне все нравится. Хотите, принесу еще тюль и шторы из зала? Их давно пора постирать. А еще могу…
– Нет уж, спасибо, – надулась девочка. – В том, что они грязные, мы не виноваты.
– Серьезно? А кто на днях вытер об них руки, перепачканные шоколадом? – напомнила я.
– Это вышло случайно, – взвилась она. – Я хотела посмотреть в окно и забыла, что ела шоколадку. Ведь уже извинилась за это.
– А я и не ругаюсь, – закатила я глаза.
Ох уж этот возраст, плавно переходящий в подростковый. Не знаю как Тимка, а Юлька точно покажет нам все прелести своего взросления. И тут не известно, у кого первого сдадут нервы.
– Ты довольна нашей работой? – язвительно спросила девочка.
– Более чем, – буркнула я и приказала: – Все, хватит плескаться. Смывайте боевой раскрас, переодевайтесь в пижамы и марш за стол. Скоро будем ужинать и спать.
Дети не стали спорить и бодро повыскакивали из ванной.