Ложка яда для носорога
Шрифт:
– Я с ними полностью солидарна, – мурлыкнула я. – Влад, если что-то произойдет на станции, то пока что ты отвечаешь за это. Хорошо?
– Естественно, – кивнул мужчина.
– Держи меня в курсе, чтобы я могла доложить о происшествии Максу.
– Конечно. Это все? – нетерпеливо спросил он.
Я кивнула, и мужчина сразу же покинул кабинет. Набрав номер Маши, я услышала фразу, которая за последние дни начала меня бесить: абонент временно недоступен. Да что ж это такое? Я стукнула ладонью по столу и тут же замерла. А если с женой Ивана тоже что-то случилось,
– Влад! Скажи адрес Ивана Георгиевича, – нервно попросила я.
Опешивший от моего поведения мужчина на автомате выдал нужную информацию.
– На связи, – крикнула я, чуть ли не бегом направляясь к выходу. – Кабинет запри, – бросила напоследок и вылетела на улицу.
Дорога не заняла много времени, как ни странно, московские улицы были пустые, и мы с таксистом не попали ни в одну пробку. Вот честное слово, скоро разорюсь на них. Может, правильно говорят Максим и Ксюша, что мне давно пора получить водительские права и не мучиться? Только есть одна проблема: я до ужаса боюсь московского движения. Даже когда еду с Максом в машине, всегда внимательно слежу за дорогой, чтобы вовремя предупредить об опасности. Максима это раздражает, все-таки у него большой опыт вождения, но я все равно ничего не могу с собой поделать, вереща в случае чего ему под руку. Если я сяду за руль, то парализую все московское движение в первый же день. Запаникую в нестандартной ситуации и просто не смогу сдвинуться с места от страха.
Забарабанив в нужную дверь со всей дури, я услышала испуганный возглас:
– Кто там?
– Маша, это ты? – взволнованно взвизгнула я.
– Да, – неуверенно ответила она.
– Открывай скорее, – еще громче завопила я, радуясь, что с женщиной все в порядке.
– Кто это? – напряженно повторила она вопрос, не спеша открывать.
– Саша, подруга Макса, – нетерпеливо крикнула в ответ.
Дверь открылась, и я увидела живую и невредимую жену Ивана. Блондинка тридцати пяти лет с милым лицом и добрыми глазами испуганно воскликнула:
– Как же ты меня напугала! Зачем так тарабанить? Я чуть не поседела от страха, – упрекнула она меня.
Я бесцеремонно ввалилась в квартиру. Когда я волнуюсь или чего-нибудь боюсь, мой мозг отказывается сотрудничать с языком, поэтому брякнула:
– Не бойся, на твоей голове это было бы не заметно.
Как ни странно, Маша совершенно не обиделась на мой выпад и мелодично рассмеялась.
– Проходи. Кофе будешь? – как родной предложила она, хотя мы никогда близко не общались.
– Да, – неуверенно ответила я, только сейчас сообразив, что не знаю, как рассказать о случившемся. Судя по настроению, она не в курсе, что произошло с ее мужем.
– Посидим на кухне, – улыбнулась она.
Проходя мимо гостиной, я увидела двоих детей. Мальчик лет двенадцати, устроившись на полу, собирал конструктор лего, а девочка лет пяти, сидя на диване, поглощала мороженое и таращилась в телевизор с мультиками. Они вежливо поздоровались при виде нас и сразу
– Это Марк и Лиза, – с нежностью представила детей Маша.
– Такие спокойные, – удивилась я, вспомнив неугомонную Юльку и своего Тимофея. У нас в доме тишина наступает, только когда эти двое спят. Даже во время болезни они умудрятся поставить весь дом на уши.
– Мы только вернулись от моей мамы. Несколько дней в деревне на свежем воздухе уменьшили их активность, а так их и силой не заставишь сидеть на месте, – рассмеялась женщина.
– Да уж, знакомо, – усмехнулась я.
Мы прошли в большую светлую кухню, большая часть которой была заставлена разнообразной техникой. Я удивленно осмотрелась.
– Безумно люблю готовить, – воодушевленно пояснила она, поймав мой взгляд. – Ванюша знает об этом, поэтому на все праздники я получаю что-нибудь новое для кухни. Представляешь, у меня даже есть прибор для приготовления домашней лапши. Ванечка мне его буквально неделю назад подарил. Теперь ни за что не буду покупать макароны в супермаркете. Домашние намного вкуснее. Тебе капучино, моккачино, глясе? – спросила Маша, останавливаясь у кофейной машины.
– Капучино, – выбрала я и спросила: – Маш, а почему твой телефон недоступен?
– Разрядился, наверное, – беззаботно пожала она плечами, ставя передо мной кружку с ароматным напитком.
Я сделала глоток и зажмурилась от удовольствия. Не представляю свою жизнь без кофе. Могу отказаться от любой еды, но без порции кофе не могу прожить ни дня. Пока Маша рассказывала, как они весело провели время в деревне, я напряженно придумывала, как рассказать ей о Ване. Маша так непринужденно себя вела по отношению ко мне, словно мы знакомы тысячу лет и каждый день сидим на кухне, попивая кофе. Из-за этого мне еще сложнее было начать разговор.
– Маша, а ты знаешь, где Ваня? – наконец решилась я, собрав всю волю в кулак.
– На работе, наверное, – пожала она плечами. – Мы со вчерашнего утра не созванивались. Ванюша всегда говорит: если я недоступен, значит, я работаю.
– Машунь, я не знала, как тебе сказать, ты только не волнуйся, – начала я, облизав пересохшие губы. – Макс и Ваня попали в больницу.
– Как? – моментально побледнела женщина.
Я не могла признаться, что, скорее всего, их отравили, поэтому сказала то, что мне сообщил Борис Федорович:
– Они приняли какой-то препарат для сердца, из-за него им стало плохо.
– Какой препарат? – недоуменно заморгала она.
– Я не помню название, – смутилась я. – Их забрали в Склиф, и заведующий отделением, в которое их положили, объяснил, что если неправильно принимать этот препарат, то последствия…
– Но Ваня не принимает никаких лекарств, – перебила меня Маша. – От чего оно?
– От проблем с сердцем, – тихо повторила я.
– Бред какой-то, – воскликнула женщина. – У Ванюши все в порядке со здоровьем. Он занимается в спортзале, старается правильно питаться, мало курит и редко употребляет алкоголь. Зачем он принял это лекарство?