Ложное пророчество
Шрифт:
– Хорошо…
Осторожные охотники, которые предпочитали бить только наверняка, быстро развернулись и ускакали прочь на своих лошадках.
Один из членов банды по немому приказу Дикого прямо на дороге начал обшаривать полуживого человека на наличие каких-то драгоценностей из-за которых возможно за ним увязалась погоня. Но ничего кроме серебряного медальона он не нашел.
– Пусто…
– Проклятье. Ладно заберем лошадь, хоть поедим нормально.
– Его тоже, – кивнул на беглеца Ярый.
– Зачем он нам нужен? – удивился Дикий. – Он же совсем никакой, того
– Затем что я так сказал. А если что, убить мы его всегда успеем.
Спорить против такого довода бессмысленно и двое из членов банды, подхватив обессиленного человека, положили его в седло абрупта. И все вместе отправились обратно в лес. Нужно еще сменить место стоянки, на тот случай если по их душу после доклада охотников отправят поисковую группу с целью перебить всех бандитов.
На самом деле, спасая незнакомца Ярый преследовал весьма прозаичные цели, а не руководствовался человеколюбием или бандитской солидарностью (которая к тому же была весьма расплывчатым понятием), ему требовались новые члены группы.
30
Очнулся Мартин Флокхарт от дикой боли и собственного крика, спину жутко обожгло, словно его ткнули раскаленной головешкой. Шипение и запах паленого мяса показал, что так оно и есть на самом деле, только это не головешка, а лезвие раскаленного до красна ножа.
– Очнулся… значит жить будет. – Констатировал человек, державший в руке раскаленный нож, которым он и прижег спину Мартина. В другой руке он держал наконечник злополучной стрелы. – Хотя еще немного и отдал бы душу богам.
Сознание после просветления от боли снова стало угасать. В следующий раз когда он очнулся то обнаружил себя в сидячем положении прислоненным к какому-то дереву. Он почувствовал, что рану после того как прижгли чем-то приложили для ускоренной заживляемости и перевязали. Люди вокруг него делали свои дела, по их движениям Флокхарт понял, что они только что поменяли место стоянки и обустраиваются на новом месте.
– Кто вы?.. – пересохшим ртом спросил Мартин, так тихо, что его никто не услышал, хотя уже спрашивая, он понял, что это разбойники, что его не слишком-то обрадовало.
Но это все же лучше чем оказаться в подвале графа, откуда после скоротечного суда и заживления ран местным лекарем (рабы должны быть здоровыми, иначе от них нет никакого проку), отправиться прямо на рудники.
Отдельной кучкой лежали его вещи и вещи графского загонщика, а именно: нож, короткое копье, кожаный доспех, лук с колчаном стрел, охотничий рожок, и прочее по мелочам. Рядом лежало седло со всей сбруей, самого коня нигде не видно, но вертящиеся большие куски мяса над костром, от которых шел своеобразный запах, явственно показало, куда именно подевался конь, вынесший его из стольких бед.
Мартин смутно припомнил, как он уходил от последней погони после которой непонятным образом оказался в руках бандитов с большой дороги. Сначала появился один охотник, но тот один ничего не мог сделать и тогда раздался уже знакомый сигнал из рога, потом еще и еще и в итоге охотников оказалось пять человек.
Флокхарт пытался укрыться от них
«Они что, продали меня им? Но зачем? Зачем охотникам продавать меня, а бандитам – покупать?!» – удивился он.
Но потом в голову пришло более правдоподобное объяснение – его просто отбили. Но опять-таки зачем? Задаваться этим вопросом не хотелось, по крайней мере сейчас.
После того как бандиты обустроились и разобрали свои вещи, остались только вещи Мартина. Он стал свидетелем их дележа. К кучке подошел самый большой бандит в кожаной жилетке с нашитыми на нее передними пластинами конских копыт и стал копошиться в вещах, выуживая из них самое ценное среди которых оказались его медальон и нож. Почему-то Мартин решил, что этот бандит по прозвищу Дикий (он слышал, как его так называли) не является главарем. Хотя силен наверняка без меры.
Флокхарт понял что его используют как основную устрашающую силу когда главарю не с руки заниматься мордобоем самому рискуя проиграть пусть и случайно (в любом случае авторитет будет подорван и тогда начнутся интриги). А самому Дикому не доставало ума, чтобы занять первое место в бандитской группе. Настоящий главарь просекал это его намерение еще в самом зародыше и предпринимал необходимые действия, чтобы авторитет соперника падал так низко, что к его словам просто перестают прислушиваться.
Так и оказалось, громила дождался благосклонного кивка другого бандита возлежавшего на бараньей шкуре под елью. В нем Мартин, по уже стальным бляхам на такой же кожаной куртке и манере держаться с самого начала опознал главного, исповедующего принцип разделяй и властвуй, делегировавшего например вот такие почетные функции как раздел добычи, и тот начал раздавать наименее ценные вещи своим подельникам или те которыми ему были без надобности несмотря на свою ценность. К последнему случаю относился лук со стрелами.
– Держи Грач, – бросил лук одному из своих приятелей громила. – Ты у нас единственный кто с этим умеет обращаться.
– Хорошая вещь, – попробовав натяжение тетивы лука, поблагодарил Грач.
– Маловата, – с сожалением произнес Дикий после примерки и отдал кожаный доспех одному из щуплых бойцов. – Это тебе Крест.
– Спасибо…
Так же разошлись все остальные вещи вплоть до седла (хотя зачем оно вообще кому-то нужно ведь лошадей в банде нет). Но у разбойников все шло в дело. На месте осталось только копье Пилата. Бандиты предпочитали пользоваться ножами или короткими мечами, или даже самодельными булавами, а потому копье не вызвало никого энтузиазма. Никто не догадался развязать ремешки и снять наконечник, тогда бы выяснилось, что это тоже хороший нож с несколько специфической формой ручки и только.