Ложные ценности, или Мое сердце в группе риска (Охота на мужа, или Заговор проказниц)
Шрифт:
– Ты жив? – еле прохрипела она.
– Я успел спрятаться за машину и попасть в того, кто целился в меня из-за кустов.
– Это Сережка. Мой одноклассник. Он был в меня влюблен десять школьных лет. Работает в охранном агентстве. Решил сколотить денег. Нужно было нанять профессионального киллера… Дура, денег пожалела. На хорошее дело никогда нельзя жалеть денег…
– Лида, что ты несешь? Неужели всё это затеяла ты?! – не поверил собственным ушам Денис.
– Я…
– Но зачем? Я бы тебе и так дал развод. Я полюбил другую
– Мне не нужен развод, мне нужны деньги… Я хотела отправить тебя на тот свет, а Аню в тюрьму, чтобы она не могла никому рассказать о нашей сделке. Я не должна была быть в кругу подозреваемых. Сережа стал следить за ее домом и увидел, как по лоджиям спускается мужчина. Видимо, он был у любовницы, и тут вернулся муж. Мужчине ничего не оставалось, как слезать по лоджиям. Он очень нервничал и боялся смотреть вниз. Когда он добрался до Аниного окна, Сережа в него выстрелил и мужчина свалился прямо на лоджию. Я рассчитывала, что Аню посадят. По-другому не могло и быть. Как-никак труп на лоджии. Сережа долго следил за домом. Я платила ему каждый день, а он никак не мог довести задуманное до конца…
Лида замолчала и закрыла глаза. Денис взял ее за руку и постарался нащупать пульс. Пульса не было…
Буквально через час моя квартира до отказа была набита милицией. Я как в тумане давала показания. Из квартиры вынесли тело Лиды, чуть позже увезли тело ее одноклассника, лежавшее в густых зарослях акаций.
Мы с Денисом остались одни. Он выкурил трубку и, не говоря ни слова, направился к прихожую. Я хотела броситься за ним, но что-то меня удержало, что-то подсказало мне, что я должна оставаться на месте. Набрав Светкин номер, я зарыдала в голос и закричала что было сил:
– Светка! Он ушел! Он навсегда ушел!
– Ну и пусть катится, – совершенно спокойно ответила Светка. – Ты ему сказала, что таких фраеров, как он, у тебя как собак нерезаных?
– Нет.
– Ну и дура.
– Света, я хотела за ним побежать, но не смогла!
– Это правильно. Пусть сначала пи'сать ровно научится…
– Свет, ну что ты такое говоришь? – засмеялась я.
– А что ты расстраиваешься? Теперь не придется стульчак постоянно протирать. Мороки меньше.
– Светка, ты неисправима, – немного успокоившись, прошептала я и положила трубку на место.
Не выдержав, я зашла в туалет, внимательно посмотрела на унитаз и не смогла сдержать улыбку…
Эпилог
Сегодня особенно торжественный день, потому что картина, в которой я снялась, признана лучшим фильмом года, а я приехала на кинофестиваль, чтобы получить приз за лучшую женскую роль года. Я уже научилась не волноваться и вести себя перед камерой раскрепощенно, но сегодня другое дело. Сегодня я страшно волнуюсь… Все нынешние критики были единодушны в том, что наш фильм заслуживает самых лестных отзывов. Всплеск обожания достиг
Светка просчитала мою актерскую карьеру на ход вперед и не один месяц выжимала из проклятого режиссера все соки. Меня стали раскручивать с самого первого дня на съемочной площадке. Признаться честно, это была не только неслыханная раскрутка, но и настоящий массовый психоз. Все газеты в один голос называли меня самым оригинальным талантом, взошедшим на небосклоне нашего кинематографа за последние несколько лет.
Мы переехали со Светкой в новую роскошную квартиру, которую Светка выбрала и обставила по своему усмотрению. А еще… Еще мы решили отдать кассету и забыть, что было записано на той пленке.
Это решение к нам пришло в голову потому, что больше мы не боялись возврата к старой жизни. У меня есть талант! А когда есть природный талант, нечего бояться. Я открыла для себя, что могу отлично играть на сцене и вживаться в любой образ, и даже в тех эпизодах, когда я плакала, мне не требовалось никакого глицерина. А плакала я по-настоящему… Я просто умею чувствовать так, как не умеют чувствовать другие…
Весть о том, что наш фильм будет демонстрироваться не только в России, но и за рубежом, сильно меня взбодрила. Теперь меня будут знать мои соотечественники, и те, кто эмигрировал из России много лет назад.
– Ты будешь мировой звездой, – шептала мне на ухо Светка, расчесывая по утрам мои волосы.
Я улыбалась и совершенно не собиралась с ней спорить. А почему бы и нет? Чтобы добиться чего-нибудь в жизни, нужно очень сильно этого захотеть.
– Этот режиссер вряд ли сможет погубить тебя за границей, – махала рукой Светка и хмурила брови. – У него кишка тонка. Ну да ладно, мы сами с усами. Прорвемся. Может, импортного режиссера подыщем, охмурим и пошантажируем.
– Свет, ну не пори ерунды…
– А чего? Опыт имеется. У меня уже все ребра срослись. Можно по новой ломать.
Я грустно смотрю на Светку, сидящую в инвалидной коляске, беру ее руку, крепко целую и чувствую, как набегают слезы.
– А ну-ка не реви, тебе сегодня приз получать, – злится Светка и достает из кармана платок. – Ты сегодня у меня должна быть королевой бала! Ты должна выглядеть так, чтобы все мужики кончали в штаны.
– Свет, что говорят врачи? Ты никогда не будешь ходить?
– Никогда, – качает головой Светка и прячет от меня глаза, потому что в них тоже появляются слезы.
Я обращаю внимание, что Светка в бигуди. Она моментально улавливает мой взгляд и говорит обиженно:
– Ну что ты так на меня смотришь? Я тоже хочу быть красивой. Может, отхвачу себе какого-нибудь инвалида.
Я горько усмехаюсь, и мы в четыре руки начинаем снимать Светкины бигуди и хлопаем по сто грамм для храбрости.
Я встаю и дефелирую перед Светкой походкой манекенщицы. Светка смотрит на меня с восхищением и говорит: