Ложный король
Шрифт:
– Тогда вам повезло, что мой род оказался достаточно беден, чтобы позволить вам совершить подобную глупость.
– Теабран, пожалуйста, поговори со своей женой, – Петра призывно посмотрела на не менее озадаченного наглостью Иммеле сына. – То, что она себе позволяет, недопустимо.
Придворный художник незаметно спрятался за мольберт.
– Поговорю, – заверил мать Теабран, глядя на жену.
Иммеле почувствовала исходящую от мужа угрозу.
– А ещё я обдумаю предложение насчёт Дункана и вынесу своё решение. Результат твоего воспитания слишком экстравагантен, и лично мне не хотелось бы, чтобы в моей семье со временем появилась вторая совершенно неуправляемая Ночная Гарпия. Таково моё слово.
– Вот слово короля! – просияло восхищением лицо Улиссы.
–
– Признаться, – сэр Виллем задумчиво потёр седую бородку, – по моему скромному мнению, воспитанная всепоглощающей любовью королевы «неуправляемая Ночная Гарпия» выиграла для своего отца войну. Вы сами видели разработанные Дитя схемы боя и помните, кто вёл переговоры с самратом, который, между прочим, редко проявляет склонность к выслушиванию собеседника. Я ни в коем случае не хочу умалять достоинства военачальников войск кардинала, но не мне вам говорить, что Огненосцы – прекрасные воины, да, но они лишь исполнители, лишённые всякого воображения. Их учат слушать кардинала и его наместников, но не думать самим. Их приучают рубить еретиков, толком не разобравшись, и их высочество было бы таким же, не окажись рядом королевы Иммеле и не случись всего того, в чём вы спешите её обвинять. А результатом стала корона на голове истинного короля. Согласитесь, в данном случае сложно утверждать, что влияние её величества на своё дитя обернулось для короны чем-то плохим? Я бы осмелился выразить мнение, что это, несмотря на всем нам известные события, о которых не принято говорить, раскрыло в их высочестве потенциал, который был бы в лучшем случае никому не известен, останься оно в Конвилактории. И кто знает, вполне может статься так, что в будущем нам ещё понадобятся навыки Ночной Гарпии, если учесть, что некоторые графы не так уж безропотно приняли присягу новому королю, а некоторые и вовсе её отвергли, хотя я бы предпочёл ошибиться. Впрочем, мечты о будущем без войн остаются мечтами. Вы же слышали о баладжерах? Местные говорят, они нападают на Соляную башню каждое полнолуние. Раньше с ними дрались кирасиры. Теперь, по всей видимости, это наша с вами головная боль, как и Гарпии.
Искусство, с которым советник перевёл разговор с побивания королевы камнями в другое русло, был достоин восхищения.
– Нападали, – уточнил сэр Ричард, обозначив тот факт, что войны за Вильхейм как будто бы канули в прошлое. – Полагаю, вести о величии нашей армии дошли и до Псарни, в какой бы дыре в Диких горах она ни находилась, потому Волки Ночей и не показывают носу в Ангенор уже несколько месяцев, – его рука сильнее сжалась на резной крышке сундучка, будто подчёркивая важность момента. – А если так, то о племени Грязной Крови можно забыть, по крайней мере на ближайшее время, – его благородный лоб пересекло несколько глубоких морщин. – А вот что меня действительно волнует и что вы, сэр Виллем, заметили совершенно к месту, так это то, что отнюдь не все графы присягнули моему племяннику.
Он полез в карман своего отделанного шёлковой оторочкой сюртука и достал свёрнутый пергамент.
– Больше всего опасений на данный момент вызывает граф Полулунной башни Ростан Богарт – он первым заявил, что никогда не присягнёт Ложному королю и Кукольнику с Диких гор, как они зовут Теабрана и меня благодаря бурной фантазии их высочества и сплетням.
– Ненавижу это прозвище, – брызнула слюной Улисса. – Нельзя было разрешать Дитя распускать язык. Кукольник! Кукольник – что это за прозвище такое?
– Но продолжим. Армия Богарта во время войны за трон уцелела почти полностью, будучи оттеснённой от кирасиров воинами кадерхана, а это около двух с половиной тысяч человек. Далее идёт граф Амбер из Стрельцовых башен, который присоединился ко мнению своего ближайшего соседа, что и понятно, учитывая, что мать Осе и Эдгара была из его рода, и граф Элендрой из Старого двора. Их войска малы, но лучниками Стрельцовых башен руководит небезызвестная
– Не слишком ли много чести называть её «леди»? – с тайной ненавистью уточнила Петра. – Её отец служил в Адельхейде камергером, а мать была баладжеркой.
– Возможно, для нас с вами чести и много, сестра, но по законам Ангенора по отцу она имеет вполне официально признанный титул.
– Ещё один повод пересмотреть порядок наследования титулов в нашем королевстве, – вздохнула Петра.
– Я всегда знала! Всегда знала, что эта шлюха предаст родной Адельхейд! – дряблые щёки леди Улиссы затряслись, как у злобной старой бульдожки, как если бы обращение «леди» давало предводительнице стрельцов права на престол. – Ещё когда только эта дрянь появилась на свет, я знала, что она – предатель! А всё грязная баладжерская кровь! Кровь не водица. Иначе и быть не могло!
– Ни к чему преувеличивать, – Ричард не разделял категоричности матери, – Адельхейд едва ли можно назвать домом леди Хесанте. Когда наш замок был сожжён, она была ещё совсем ребёнком, и после смерти родителей ей надо было на что-то жить, потому она и стала наёмницей. В этом нет ничего личного. Впрочем, и она, и её хозяин сейчас в один голос заявляют, что никогда не преклонят колено перед «служанкой».
– Да как они смеют?! – оскорблённо воскликнула старуха.
– Всё ещё зовут служанкой! – озлобился король. – Разве мы не распространили по Ангенору письма, что моя мать никогда не была ничьей прислугой?
– Распространили. Я проследил, – отчитался о своей деятельности Ричард. – Но боюсь, что нам понадобится ещё много времени прежде, чем мы уничтожим ту крамолу, которую поселил в головах своего народа король Эдгар, лишив тебя, Теабран, любых притязаний на престол.
– Ещё при первой встрече я поняла, что от этого мальчишки будут одни неприятности! – всё больше закипала Улисса. – Когда он увидел мою дорогую Петру с Эссегридом во время прогулки по долине Рассыпанных Бус, король взял её за руку, а его сын посмел одёрнуть его! Сопливый мальчишка посмел одёрнуть короля! Ох, если бы не он, мы бы продолжили жить в нашем семейном гнезде в Адельхейде, а не бежали на острова. Ваш брак с Эссегридом, Петра, был полностью легитимен! Конечно же, этот Эдгар приложил все усилия, чтобы нас уничтожить. Мой внук стал главным наследником альмандиновой короны, а он не дал тебе даже проститься с мужем прежде, чем его тело положили в гроб и унесли в долину Королей! Вместо этого, едва король испустил дух, к нам в замок пришли кирасиры с мечами и факелами! Но Единый Бог всё видит! Он всё расставил по своим местам, и теперь ты, Теабран, занял своё законное место!
– Но продолжим, – сэр Ричард остался будто совсем равнодушен к излишне эмоциональной тираде матери. – Касарийский кадерхан во главе с Тонгейром признал нового короля Ангенора, но не обещал участвовать в каких-либо битвах под нашими знамёнами, что вполне ожидаемо. Тонгейр сказал, что его ничего не связывает с Ангенором, и потому он нам ничего не должен. Даже тот факт, что у нас под стражей до сих пор находится его племянник, судя по всему, не имеет для него особенного значения. В отличие от него преданность графа Корбела не вызывает лично у меня никаких вопросов. Он по-прежнему обещает предоставить нам Озёрный замок в любой удобный для нас момент, как и свою армию, благо она во время сражения потеряла немногих солдат.
– Его сын весьма приятный молодой человек, – заметила Петра. – И к тому же смелый. Сэр Адарих видел его в бою через эту подзорную трубу, которую изобрёл Алмекий, и сказал, что его сын храбро сражался. Надо бы наградить мальчика.
– Это успеется, – деловито отметил сэр Ричард и вернулся к списку. – Огненосцы, само собой, на нашей стороне, Шеной склонил голову.
– И граф Урбино? – осведомилась Петра.
– Виттория-Лара над этим работает. Кстати, о ней: вчера нам пришли три сундука с подарками от купцов Шеноя – лучший шёлк и тончайшее кружево. Графы Мраморной долины также выслали свои дары – несколько тонн лучшего белоснежного мрамора для колонн в часовне у кирхи.