Ложный Рюрик. О чем молчат историки
Шрифт:
Попробуем разобраться.
Ладогу могли сжечь местные в пылу гражданской войны по принципу «не доставайся ж ты никому!». Как и Любшу, кстати, там стрелы сплошь славянские, то есть воевали свои со своими. Вполне могли в запале и Ладогу уничтожить. И скандинавов из нее за море прогнать, а потом опомниться, поскрести затылки над пепелищем и позвать Рюрика. А могли просто потому, что богата, потому, что у ладожан есть чем детей кормить, а у окружающих племен нечем (помните о голоде как раз в те времена?).
Теперь о Рюрике.
Как должен был поступить Рёрик Ютландский,
Конечно, повиниться никогда не помешает, но мало найдется людей, которые, признавая свою вину, все же согласятся добровольно подставить голову под топор. Виниться — это одно, а погибать — совсем другое.
А если Рорик Ободритский? Тогда совсем другое дело, у этого генетическая ненависть к норманнам была — столько родственников погубили. Только при чем здесь купцы из Сигтуны, например, если ободритов обижали датчане (будущие датчане)? Разве что по принципу «не наш, значит, надо побить».
А если Ладога сгорела все же после прихода варягов? Тогда и вовсе странно. Рюрика туда призвали, а он возьми и сожги поселение. Как-то не слишком по-рыцарски получается, независимо от того, кто там жил.
Или сжег случайно, а потом четыре года отстраивал для своих новых друзей?
И все-таки остается вопрос: откуда и кто пригласил Рюрика? Если это действительно были представители племен, так и встречать должны были бы пусть не с хлебом-солью или как на многочисленных картинках, а просто объяснив ситуацию, чтобы и впрямь не побил не тех. Но где были эти представители племен? Не на берегу же они сидели, подперев щеки кулачками и вглядываясь в море, не идет ли долгожданный князь-спаситель.
Из этого закономерно вытекает вопрос: что за старый город, откуда Рюрик ушел строить новый у Ильменя?
В летописи ни малейших намеков, потому простор для полета фантазии полный. Простор-то есть, фантазии тоже достаточно, городов нет.
Вернее, есть, но они как-то не вписываются в стройную теорию «призвания варягов» куда-то там и появившегося, как чертик из табакерки, Новгорода, причем сразу Великого. Обожаю Новгород, считаю его достойным славы, более того, даже недооцененным по-настоящему, но согласна, что города у Ильменя во времена прихода Рюрика просто не существовало — ни Великого, ни малого.
На западном берегу Ладожского озера стоит современный и красивый город Приозерск (как же еще называться городу на самом берегу озера?). В этом месте озеро Вуокса впадает в виде реки Вуоксы в Ладожское озеро. Собственно, вся река Вуокса — это сеть речек, проток, озер и разливов. Удивительно, но когда-то Вуокса текла в обратную сторону — от Ладожского озера, которое и озером-то не было, скорее было пресноводным заливом Финского залива.
Балтийский щит в этом месте не просто приподняло, но и основательно перекосило. На одном краю
Когда Ладожское озеро было заливом, две крепости надзирали за протокой — Выборг на входе в нее со стороны моря, Корела со стороны Ладожского озера, будем называть его так, чтобы не путать с городом. Город Ладога тогда был просто ни к чему, его и не существовало.
А потом вдруг все подняло и перекосило, на несколько десятков лет Ладожское озеро оказалось отрезанным от моря, вода залила округу Ильменя, само Ладожское озеро разлилось аж до нынешней Старой Ладоги. Что стало при этом с Выбором — неизвестно, а вот Корела устояла, только оказалась теперь в стороне, отрезанной от моря и на дальнем берегу озера. Даже когда вода пробила себе дорогу в море, изменилось мало что. Корела осталась не у дел, разве что контролировала путь на север, на территорию нынешней Карелии.
Но когда наладился сток и снова пошли суда в обе стороны, пусть с опаской, но все же пошли, им понадобилась замена Корелы. Так возникло поселение Альдейгьюборг-Ладога, напротив уже стоявшей славянской Любши.
В Приозерске стоит памятный камень, который извещает, что князь Рюрик умер в 879 году в Кореле. Это же подтверждают и некоторые летописи. Что Рюрику в Кореле делать, если у него был свой Новгород?
А может, это и была метрополия, тот самый «старый город», откуда призвали Рюрика, куда он ездил отчитываться о проделанной работе и относительно которого город на Ильмене назван Новым?
Представьте себе партийное задание призванному Рюрику: перенаправить поток товаров, идущих с востока на запад, так, чтобы и словенам с кривичами что-то доставалось, иначе ведь за время очередного голода можно не только зубы на полку сложить, но и головы под кустами.
Приильменье и Карельский перешеек, на котором расположен Приозерск, места прекрасные, но хлеб там не вырастишь, во всяком случае, чтобы есть вдоволь. Охотничьих угодий с соболями на каждом кедре не имеется, живности, конечно, много, но все попроще, не тайга, чай, и не тундра. Лето короткое, часто мокрое, земля безо всякого чернозема, одними огородами да озерной рыбой сытно не проживешь. Смекалистые словене сообразили, что на торговом потоке сидеть куда выгодней, да и самим торговать тоже.
Наверняка просто перекрыть кислород всем идущим через Ладожское озеро судам Рюрик просто не имел возможности, но попытаться оттянуть часть потока на себя или хотя бы устроить нечто вроде перевалочного пункта для товаров вполне мог. Но для этого нужно было поставить новый город.
Где, вместо Ладоги? Не то, это уже проходили, да и купцам не с руки торговать там, где они намерены только переночевать, сколько Ладога ни существовала, очень большим торжищем не стала. И все-таки выход, я считаю, был найден.