LSD. Галлюциногены, психоделия и феномен зависимости

Данилин Александр Геннадьевич

В святоотеческих писаниях можно найти решительно все, что связано с духовными проблемами язычества…

Наркотик в современном понимании этого слова есть плод алхимической гордыни человеческого духа, пытающейся избавить человека от страдания. «Виртуальный человек» — это человек, полностью свободный от страдания, а значит, свободный от самого себя.

Алхимия же, в свою очередь (впрочем, как и картезианство или спиритизм), является производным ереси гностицизма, о которой со времен святого Епифания Кипрского

написаны тысячи книг.

Святые отцы почти с абсолютной точностью предсказывали духовные последствия гностицизма. Трудно ожидать от них точного угадывания тех конкретных «молекулярных» форм, которые приняло язычество в XX веке.

Святоотеческие писания — не догмы марксизма. Христианство — это не бегство от мира. Это творческая возможность придать миру смысл.

«Самый страшный враг сейчас атеизм, а не фанатизм (религиозный. — А.Д.), — говорил Наполеон Бонапарт в 1806 году. — Я восстановил религию, и это главная моя заслуга, последствия которой неисчислимы, потому что если бы не было религии, то люди убивали бы друг друга из-за самой сладкой груши и самой красивой девушки».

Черепа для продажи он представить себе еще не мог…

Христианский взгляд на мир — едва ли не единственное мировоззрение, напрямую нуждающееся в личности как отдельной, единой и неразрывной с Богом ипостаси.

Такой взгляд на мир может обеспечить личности достоинство и свободу. По блестящей мысли С.А. Левицкого:

«Свобода мировоззрения может быть обеспечена только мировоззрением свободы, а не свободой от мировоззрения».

НЕУВЕРЕННОСТЬ НА ПРОТЯЖЕНИИ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ЖИЗНИ

Известный американский психоаналитик Эрик Эриксон (1902–1986) разработал свою «психосоциальную теорию развития «Я», используя понятия эмбриологии. Согласно его взглядам, «эго» в процессе своего развития проходит через генетически запланированные переломные моменты — стадии развития. Каждая из них представляет собой решение уникальной задачи, которую жизнь предъявляет человеку в форме «кризиса», или вызова, который личность должна принять и преодолеть.

По Эриксону, «кризис» — это не катастрофа, а критическая, «узловая» точка, состоящая из двух полюсов: трагического — вызывающего повышенную ранимость и позитивного — полюса возможностей к преодолению трагедии. «Кризис» Эриксона оказывается «трагической ситуацией» в классическом драматургическом смысле этого слова.

Эриксон всегда настаивал на том, что его идеи являются лишь развитием учения Зигмунда Фрейда о стадиях развития «либидо», понятого через новые открытия в социологии и биологии. На самом деле его теория гораздо ближе к взглядам, изложенным в нашей книге, чем к классическому психоанализу.

С позиций Эриксона не Фрейдово «оно» («ид» — бессознательное), а «эго» — сознательное «Я» — определяет человеческое поведение. Именно поэтому Эриксон назвал свое учение «эго-психология». Пытаясь оставаться в рамках классического «материалистического» психоанализа, эго-психология тем не менее возвращала человеческому «Я» функции свободы выбора и ответственности.

Эго-психология

считает, что люди способны принимать самостоятельные осознанные решения и преодолевать жизненные трудности. Эриксон доказывал, что «Я» — это автономная система, взаимодействующая с реальностью при помощи восприятия, мышления, внимания и памяти. В его учении утверждается, что только «Я» может решить проблему адаптации человека в мире. Именно «эго» непрерывно взаимодействует с реальностью и в процессе своего развития становится все более и более компетентным.

Эриксон пытался вернуть в науку христианское представление о человеческой душе, хотя сам никогда не задумывался об этом.

Уже по этой причине взгляды Эриксона должны найти свое место в нашем исследовании. Но существует и еще одна важная причина — эго-психология, пусть на своем языке, но позволяющая нам проследить, какую роль играет проблема онтологической уверенности — неуверенности на протяжении всей истории человеческой жизни.

Эриксон выделяет 8 стадий — «кризисов» развития «эго».

В течение первого года жизни краеугольным камнем формирования здоровой личности, по Эриксону, является чувство доверия к близким. Соответствующий этому возрасту первый «кризис» получил название «доверие — недоверие». Ученики Эриксона вместо понятие «доверие» стали называть ту же характеристику «уверенностью в мире». Младенец, имеющий базальное чувство «внутренней определенности» (уверенности), воспринимает мир как безопасное и стабильное место, а других людей — как заботливых и надежных.

Формирование в ребенке чувства доверия не зависит от количества или качества пищи или от проявлений родительской нежности. По Эриксону, оно скорее связано со способностью родителей передать своему ребенку чувство узнаваемости и постоянства семейных переживаний.

Доверие (или уверенность) относится не только к внешнему миру, но и к миру внутреннему. Младенец должен научиться доверять себе и, в особенности, тому, что его органы эффективно справляются с биологическими потребностями. Автор может добавить — в этом возрасте появляется первое неосознаваемое чувство «Я»: «Я — это мое тело» (Эриксон считал, что «эго» формируется позже — вместе с речью, с формированием словесных понятий).

Доверяющий ребенок отличается от недоверяющего тем, что может переносить временное отсутствие матери без чрезмерного плача и страдания.

Причиной самого «кризиса» — трагедии — является ненадежность или несостоятельность матери и отвергание ею ребенка. В подобной ситуации формируется базальная неуверенность, выражающаяся в проявлении страха по отношению к другим людям, чувстве подозрительности и непрерывных опасений за свое благополучие. Такая установка личности проявится во всей своей полноте на более поздних, разумеется, стадиях развития личности.