Лучезарный
Шрифт:
— А также отряд нелунгов, гоплиты, легкая пехота. Тактика боя демонов проста, — консул высокомерно повел бровью. — У них нет тактики. Все это время за них воевали люди. Темные прут вперед с одной целью — смять силой и задавить числом.
— Откуда это известно? — скептически осведомился Критобул.
— Виверна на хвосте принесла, — Ориан усмехнулся в бороду.
— Однако, мы не должны недооценивать нового Хозяина, — продолжил Лонг. — По моему мнению, ему лучше не идти на открытое столкновение, а заставить нас штурмовать город. Стены Рэйма неприступны. Осаду он может выдерживать годами. Лично я сделал бы именно так. И, хотя Зодчий утверждает,
— Правитель — демон, — возразил архитектор. — Его военачальники — тоже. Они не будут сидеть в городе, отражая наши атаки. Они не считают нас достойным противником, от которого надо скрываться за стенами. Им хочется покрасоваться. Проехаться перед нами на колесницах. Развернуть свои войска. Обрушить на людей всю доступную мощь… Для них это будет показательная казнь мятежников, Корнелий. Развлечение.
Лонг молча выслушал, чуть склонил голову, но было непонятно, принимает он доводы или остается при своем мнении. Затем взял чистый лист и разрисовал его условными обозначениями неровной местности.
— Враг не знает всей нашей силы… Мы займем три холма, с которых хорошо просматривается город. На правом, Скальном, встанут орудия. С высоты они будут отлично простреливать открытое пространство. Два других, Тисовый и Красный — более пологие, покрыты лесом и кустарником. На первом, под прикрытием леса, будет моя конница. На центральном — виверны. Склоны займут лучники-гимнеты, [5] три отряда по семьсот человек. Под защитой орудий разместим обоз. Для пехоты, — Корнелий принялся чертить квадраты предполагаемого войска, — я предлагаю аленсийское построение. Оно даст нам большую маневренность и позволит хорошо простреливать территорию.
[5] Гимнеты — легкая пехота, имеющая на вооружении пращи, дротики, луки, кинжалы и палицы. Защищенная только щитом и сражающаяся в задних шеренгах.
Он поднял голову убедиться, что все присутствующие поняли, о чем речь. Заметил несколько удивленных взглядов и принялся объяснять заново.
— Протяженность фронта нашей армии — около тысячи статий. Воины будут стоять лицом к Рэйму, в три линии, в шахматном порядке. По тридцать две манипулы в каждом ряду. Надеюсь, что такое манипула разъяснять не надо? — Корнелий с презрительной жалостью глянул на преторианцев.
— В отряде из двухсот воинов воевать приходилось, — отозвался Критобул, оскорбленный тем, что его заподозрили в невежестве.
— Великолепно, — скептически отозвался консул и вернулся к своим записям. — Первый ряд займут сариссофоры [6] с тяжелыми копьями и полным защитным вооружением. Второй — гастаты [7] с мечами и дротиками. Третий — триарии. Самые опытные воины. Зачастую именно они решают исход битвы.
На мгновение Гаю почудилось, что он слышит Тиберия. Брат рассказывал о боевых построениях и войнах почти теми же словами, с такой же верой в непоколебимость рэймских легионов.
[6] Сариссофоры, сариссы — тяжелая пехота, вооруженная длинными, до шести статий, копьями.
[7]
— У каждого в оружии будет кусок того же минерала, что и снаряды, — добавил Зодчий. — Наконечники стрел и копий, клинки.
Присутствующие молчали, обдумывая услышанное, потом в полной тишине прозвучал голос Рамира:
— Хорошо. Но вот вопрос. Почему вы думаете, что новый Хозяин не начнет бить по армии магией? Не вступая в бой?
Зодчий неторопливо свернул карту, кивнул, принимая серьезность высказывания.
— Ему нужно накормить слуг. Ты видел мертвый Мен-Нофер? Жизненная сила этих людей больше не поступает к демонам. А во время боя воины будут умирать — и энергия человеческих жизней забьет фонтаном.
— Пусть так. Он накормит слуг. И тогда применит магию.
— Уничтожить Высшего очень сложно. Только если застать его врасплох… — Арэлл, сосредоточенно хмуря брови, смотрела на кусок минерала, лежащий на столе. — Значит, наша цель — убить Хозяина до того, как он успеет понять, что уничтожить нас сложнее, чем ему казалось? Если мы сможем завлечь его в ловушку…
Черные глаза Критобула воодушевлено блеснули:
— Заманить, ударить изо всех орудий и разнести в клочья.
— Теперь осталось придумать, как его заманить, — скептически хмыкнул Корнелий.
— Это могу сделать я. — Уверенно предложила элланка.
— Нет! — резко возразил Гратх, стремительно поднимаясь со стула.
— Гай, послушай…
— Даже не думай!
— Тише, друг, — подал голос Ориан. — В словах девочки есть смысл. Если бы она и не встречалась с демоном лично, увидев ее, он не упустил бы такой красивый военный трофей.
На щеках Гая выступили два красных пятна. Он смерил стратега свирепым взглядом, но тот невозмутимо закончил:
— Но это не значит, что все тяготы должны лечь на хрупкие девичьи плечи.
Преторианец снова опустился на стул, и Ориан продолжил:
— Цель наших войск — убить как можно больше демонов. По нашим с Корнелием расчетам, самый большой ущерб им будут причинять снаряды Зодчего. Рано или поздно Хозяин поймет, что его слуги не могут противостоять разрушительной силе орудий, и либо отступит, либо появится лично, чтобы разбить их. — Ориан неспешно огладил бороду. — Если он отступит, это хорошо — мы добьемся, чего хотели, получим земли. Но если Высший заупрямится и вступит в прямой бой — для нас это будет просто удачей. Чтобы уничтожить «морфы», ему придется приблизиться к Скальному холму. Действие магии демонов не покрывает все поле боя, Зодчий специально рассчитал это. И, с какой бы стороны темный ни зашел, как только он окажется в пределах досягаемости — мы сосредоточим огонь на нем. А ты, Арэлл… — стратег повернулся к внимательно слушающей девушке. — Если сможешь попасть на глаза демону и привести его за собой на линию огня быстрее — никто возражать не станет…
— Арэлл не сможет нести на себе вооружение сариссов, — заметил Критобул. — Оно ее раздавит. Это дело для нас с Аристидом.
— Никто и не говорил, что она должна быть в первом ряду, — Гай почувствовал внезапное раздражение по отношению к атлету. Тот мог бы и помолчать, не наводя воинственную элланку на мысль, что ей непременно нужно быть впереди.
— Я хочу быть в центре битвы. — Возразила Арэлл, и на ее щеках появился яркий румянец.
Корнелий смерил девушку оценивающим взглядом и решил: