Лучик

Пестрякова Ольга Владимировна

– Не переживай, она уже с утра суматоху навела, крича, что ключи пропали. Если на кого и подумают, то только на нас, – рассмеялся он. Ну так что, бежим?

– Бежим, прошептала Фрося. Она понимала, чем мать ее рисковала лишь бы устроить счастье дочери.

Они добрались до города только спустя сутки, имея на руках лишь сменные вещи да метрики. Перво-наперво они нашли жилье – на рынке они спрашивали у людей не пускает ли кто к себе жильцов на постой из города. Ведь тогда вполне обычным делом было что приезжали люди из деревни на ярмарку и оставались ночевать. Нашли

одну бабушку которая в частном секторе выделила им комнатку. Они представились мужем и женой.

На следующий день пошли и подали заявление на бракосочетание, Федор включил все свое обаяние, а Фрося рассказала пожилой регистратору о том, с какими трудностями они столкнулись. Они расположили к себе представительницу власти и та, тяжко вздохнув, велела им прийти через неделю.

Ровно через семь дней Ефросинья и Федор стали мужем и женой. Несмотря на то, что не было белого платья и торжества, они были самой счастливой парой. Федя, который разгружал вагоны на станции, после регистрации брака вместе с супругой отправился на стройку и попросил чтобы их взяли туда. Рук не хватало, каждый работник был на счету и поэтому не было им отказа. Фрося под руководством малярши Зинаиды взяла в руки кисть и краску и постепенно училась ремеслу. А Федор трудился непосредственно на самой стройке подсобником. Им выделили комнату в общежитии как молодой семье.

Только через два месяца Фрося решилась написать письмо матери, а получив ответ, удовлетворенно вздохнула – она в порядке, жива и здорова. А Екатерина.. Вышла замуж за Василия, местного тракториста. Она все же по- глупости в сердцах и на эмоциях, в обиде на Федора призналась отцу, что первым мужчиной у нее был Василий, но он ей быстро наскучил. Отец в этот раз не смотрел на слезы дочери – расписал ее с Васькой и отправил к нему в дом вместе с вещами. Он до сих пор не мог оправиться от позора. Никаких подозрений мать Фроси не вызвала, все посчитали, что Федор умыкнул ключи и пробрался в сельсовет. Их не искали, но и дали понять, что видеть их в селе не желают.

– А это и к лучшему, Фрося. В конце-концов нам и здесь не плохо. Меня ценят на работе.

– Я знаю, многие о тебе хорошо отзываются, улыбнулась Фрося. – А еще, Феденька, мне кажется, что у нас будет ребенок…

Он оторопел от такой новости, смотрел на нее не мигая. Фрося сжалась, думая о том, так ли уж он рад этому ребенку, но он вдруг сделал два шага вперед и , заключив ее в объятия, закружил по комнате.

– Я очень рад. Очень! Наконец-то у нас будет самая настоящая семья!

1941 год…

Фрося играла с маленьким полугодовалым сыном Лёней, отмахиваясь от назойливых мух. Что в городе, что в деревне, везде донимают…

Мать с отцом у них в гостях, ждут их ответного визита в деревню. Говорят, там все уже успокоились. Правда Екатерина волком на них смотрит, видно, что несчастна баба в браке.

– Поделом ей, мама. За то, что она сотворила, свыше была наказана. Хотя и жаль мне ее. Я счастлива в браке с Федей, а вот она нет.. Но он мой, а она хотела разрушить мое счастье.

– Знаю, дочка. Я видела как ты убивалась весь тот месяц, как тенью

ходила. Боялась я что ты руки на себя наложишь. Да и Федька места себе не находил. Вот и решила тогда помочь.

– Спасибо тебе за это, мамочка. Вы приезжайте с папой почаще. Лучше вы к нам, чем мы..

Только родители уехали, как тут же в город пришла страшная весть о том, что немцы напали на Советский Союз. Все переполошились, женщины в страхе прижимались к мужьям, никто не знал чем все закончится и главное, как быстро армия страны сможет одолеть врага. Федора призвали на фронт в начале августа. Она заливалась слезами, стоя на перроне, прижимая к себе сына.

– Не плачь, любимая моя. Я тебе обещал, что мы всегда будем вместе, а свое слово я держу и нарушать его не собираюсь. Только обещай и ты мне, что коли будет трудно, соберешься и уедешь в деревню, а там земля как-нибудь прокормит. Да и родители наши во всем помогут.

Она кротко кивнула. Паровоз издал последний гудок и поезд тронулся, он махал ей рукой на прощанье, а Фрося не видела лица мужа оттого, что слезы застилали ее глаза. Придя домой, она достала бабушкину иконку, которую ей привезла мать, и стала усердно молиться за него.

Но он не выполнил свое обещание – через полтора года пришло письмо что ее муж Федор признан без вести пропавшим под Ростовом на Дону.

Она не верила, ждала от него писем, но они не приходили. В конце концов, пережив зиму, пролив немало слез, она в начале лета собралась и уехала домой в деревню к матери. Мать тогда сама за ней приехала и увезла, буквально вырвав из ее рук вещи покойного мужа.

– Оставь, дочка. Оставь… Жить надо дальше, понимаешь? Мы уедем в родную деревню, поселишься у нас с отцом, мы поможем тебе с ребенком. А коли ты будешь рыдать над его вещами сутками напролет, ничего путного из этого не выйдет. Сама с ума сойдешь, да и сына упустишь. Ты посмотри, какими испуганными глазами смотрит на тебя Лёнечка…

– Мама, а если он жив? Я уеду, а он вернется.

– Он бы написал тебе, верно? За эти долгие шесть месяцев уже бы написал.. Ну а коли он действительно вернется, так он знает, где тебя искать…

Вот так с вещами, держа ребенка за руку, она шла по дороге родного села под изумленные взгляды односельчан. Навстречу ей вышли свекор со свекровью. Однажды они приехали к ним в город повидать внука, смирился и отец Федора, что не быть ему родственником председателя. Сделанного назад не воротишь…

– Фросенька, ты вернулась, – Лидия Павловна, мать Феди, заплакала, прижимая к себе внука. – Как он на него похож, ну одно лицо просто. Фрося, давай к нам.

– Мама, – застенчиво произнесла она, глядя на свою свекровь, – я у родителей поживу, а вы можете Лёнечку забирать когда захотите.

– Ну хорошо, – вздохнула она.

Проходя мимо председателя, она стушевалась, увидев в окне Екатерину.

– Она опять с родителями живет?– спросила она у матери.

– Ох, я же самого главного тебе не рассказала. Да, она и правда перебралась жить в родительский дом. Лукьян на фронт неделю назад ушел, добровольцем.