Лучшая доля
Шрифт:
Не веря своим ушам, Фероп оставил Аракла за главного, а сам отправился на звук. В узком проходе между стеллажами с почтой Эмарат легко держал девушку за ноги, перевернув головой вниз. Та упиралась ладонями в пол, верещала и ругалась на Третьего, который молча рассматривал лицо трепыхающейся жертвы. Вилорг заметил кепку, валяющуюся рядом, и длинные блондинистые волосы, подметающие пол от того, что девушка раскачивалась.
— Да поставь ты меня на место!
Манаукец не мог поверить своим глазам. Маргарита Ярина собственной персоной! Вот ведь сюрприз.
—
— Третий, поставь её на ноги.
Вилорг поднял кепку с пола и вновь от удивления застыл. Кепка была знакома! Переведя взгляд на госпожу Ярину, манаукец не мог поверить, что тот малец, который чуть не убил пожилую даму, и есть вот эта с виду хрупкая девчонка. Та, которая спьяну отчитала его за неподобающее поведение, а сама!
Маргарита дёргаными движениями поправила волосы, а Вилорг резковато натянул ей кепку практически до самых глаз, вызвав при этом вопль возмущения.
— Берём её с собой, отвечаешь головой, — холодно приказал он Третьему, пытаясь понять свои чувства. Он, опытный опер, не узнал с первого взгляда в Маргарите пацанёнка из больницы. Как вообще он принял её за пацана? Да, маленькая, да, в штанах, но ведь фигура-то женская. Упругие ягодицы, гибкий изгиб бёдер. Да и глаза, разве можно не узнать этот сердитый блеск?
— Старею, видимо, — тихо шепнул себе Фероп, решительным шагом направляясь к задержанным, оставив за спиной Третьего разбираться с разбушевавшейся землянкой, которая требовала оставить её здесь.
Вилорг усмехнулся. Совсем глупая. Как можно её оставить на этой прогнившей изнутри станции, где большая часть населения нищие или бандиты, которым хватит совести ограбить девушку и продать в рабство.
Долго задерживаться было нельзя, так как должна была нагрянуть местная полиция вместе с отрядом ФБР. Фероп решил взять с собой лишь пару продавцов, безошибочно определив, кто главарь и его зам.
Было приятно слушать ругань Яриной, она верещала так, словно это её арестовали. Вилорг не был злопамятным, в особенности по отношению к женщинам, но эта довела его, указав ему на выход, как безродной прислуге. Так, как только может унизить ущербная манаукца. Мужчина задумался, что, возможно, это будет для неё хороший урок. Слишком уж она была дерзкой.
Достав из кармана брюк наручники, Фероп кинул их Третьему, а тот ловко поймал их. Объяснять, для кого они, не нужно было.
— Что это?! — возглас Яриной был что надо. Вилорг видел, как его ребята поморщились, оглохнув. — Вы что, совсем, что ли? Меня нельзя арестовывать! Я спецкор!
Фероп специально оглянулся, чтобы лицезреть уникальную картину — наручники на руках Маргариты. Захотелось сделать снимок себе на память. Девушка выглядела растерянной и чуть не плакала, когда поняла, что попала всерьёз.
— Эй, ну послушайте, отпустите меня. Я честно не буду на вас жаловаться! Честно, — попыталась она воззвать, но не понимала к кому, поэтому бросалась на грудь Третьему, а затем ко всем, кто был поблизости.
Парни явно нервничали. Бандиты оглядывались, пытаясь
— Третий, грузи её на себя, мы теряем время, — отдал Фероп команду Эмарату.
— Ай! Отпусти меня! Да что вы меня всё за шкирку-то таскаете? — возмутилась госпожа Ярина. — Я вам кто, по — вашему?
— Котёнок, — усмехнулся Третий, а парни поддержали его смехом.
— Да вы издеваетесь? — срывающимся голосом завопила девушка, затем очередной раз ойкнула и оказалась на плече Эмарата.
— Ну послушайте, не арестовывайте меня. Я честно никому ничего не скажу. Буду говорить, что я ничего не видела. Даже если будут пытать, даже если будут говорить, что я здесь была, я всё равно буду твердить, что не видела вас. Ну что вам жалко, что ли?
Вилорг остановился, подождал, когда Третий дойдёт до него, и сдёрнул соскальзывающую кепку с головы Яриной, затем приподнял её лицо за подбородок и хрипло шепнул так, что бы она точно не узнала его:
— Нам тебя жалко, глупая. Сейчас сюда нагрянет полиция, и станция будет оцеплена. Ты хоть представляешь, что с тобой будет, если угодишь в местную тюрьму? Поверь, живой ты будешь ровно пять минут, а потом, если по какой-то странной случайности останешься жива после того, что с тобой сделают заключённые, то уже точно перестанешь узнавать себя в зеркале, а все твои мечты будут только о смерти. Оно тебе надо?
Маргарита
Это он так меня запугивал или успокаивал? Я и без того уже была напугана, ни к чему подливать в это прожорливое пламя еще масла. Зачем он сказал про тюрьму? Страшно стало, аж в туалет невтерпёж.
— Мальчики, ну пошутили и хватит, — взмолилась я, глядя в тёмные глаза манаукца. Хорошо, что темно было, и красный природный цвет радужки казался привычно карим. Да с чего я думала, что манаукцы хорошие? Почему доверяла им, чувствовала безопасность рядом с ними и безнаказанность? — Отпустите меня, — промямлила, заметив, как сощурились глаза мужчины, — пока я успею сбежать до прилёта полиции. Я…
— Значит, глупая, а жаль, — расстроенно прошепелявил он через маску, скрывающую лицо, и отпустил мой подбородок, а я чуть носом не клюнула в стальную спину манаукца, нёсшего меня как мешок с ненужными вещами. Это произошло так резко, что я не сразу сообразила, что меня сейчас откровенно оскорбили.
— Да, что за ёкарный бабай?! Я вам что, вообще не женщина? А, между прочим, женщина не должна быть слишком умной, а то у вас, мужиков, комплексы развиваются! — опираясь локтями о спину своего носильщика, я выкрикнула вдогонку тому хаму, что меня глупой обозвал. Жаль, не могла его увидеть, хоть и изворачивалась, как могла.
Я услышала, как манаукцы чуть ли не хором рассмеялись надо мной, но тем не менее своей быстрой ходьбы не замедлили. А я готова была рыдать, глядя, как мы удалялись по коридору от склада, приближаясь к стыковочному отсеку.