Лучшая доля
Шрифт:
Лифт привёз нас на крышу, где располагалась парковка для скайтов. Достав брелок из кармана брюк, выключила сигналку. Прозрачный купол разделился на две части, передняя осталась на месте защитным лобовым стеклом, а задняя часть отъехала к хвосту. Я закинула рюкзак на заднее пассажирское сидение, с лёгкостью поднялась по двум ступенькам и вошла в открытую дверцу.
Бромс, красуясь своей физической подготовкой, лихо перепрыгнул через борт, уселся на переднее пассажирское сидение, положил руку на спинку моего кресла и повторил вопрос, на который я не собиралась
— Так куда летим?
— Далеко, — единственное что шепнула и подмигнула парню.
Где таких наглых и наивных делают?
Лететь я собиралась на станцию «Мидори». Именно оттуда тянулись все нити, которыми наркодилеры оплели практически все станции на окраине Земной Федерации. Тамошние правоохранительные органы сами погрязли во всевозможных грехах, и закон Федерации заменял лишь один постулат: выживает сильнейший.
— Я тогда вздремну, — легко отозвался манаукец и, откинув спинку кресла, сложил руки на груди, поёрзал, устраиваясь удобнее, и, кажется, уснул.
Нет, определённо, парень мне нравился. На вид ему, наверное, лет девятнадцать, молодой совсем, но зато дерзкий. В его обществе было не страшно лететь в эту захолустную чёрную дыру, которой я считала станцию «Мидори».
По одной из версий глава картеля, поставляющего наркотики, содержал небольшой, но очень популярный закрытый клуб. Для проверки этих сведений я хотела устроиться туда на работу уборщицей или посудомойкой, что было довольно сложно, так как у азиатов с работой постоянный дефицит и вечная безработица.
Когда Бромс открыл глаза, я как раз регистрировалась в бюро прилётов. Он удивлённо огляделся, потом быстро достал солнцезащитные очки, чтобы скрыть цвет глаз. Тяжело вздохнула, поражаясь пустоголовости некоторых. Интересно, он действительно думал, что люди вычисляли манаукцев только по глазам? Достала из рюкзака тональный крем и под изумлённым взором Бромса намазала ему лицо, акцентируя внимание на алых губах, а затем показала зеркало.
— Круто! — поражённо выдохнул парень и даже хотел потрогать крем на своих, теперь уже бледных губах, но я недовольно хлопнула его по руке.
— Сотрёшь, — строго объяснила ему, а затем убрала зеркало в рюкзак, пора было двигаться.
Быстро соображая как улизнуть от Бромса, я оглядывала торговые ряды небольшого базарчика. Нужно было сбежать, меня никто не примет на работу, пока за спиной у меня возвышается телохранитель. Парня было жаль, Вилорг ему этого не простит, но как ни крути, а молодой манаукец моя страховка, что меня вытащат, если всё для меня сложится плачевно. Не удивлюсь, если на мне есть «жучок».
Свернув в очередной проход, быстро вильнула вправо, влетев в маленькую лавку, затем через чёрный ход в другую лавку и так несколько раз, слыша за спиной окрики Бромса. Неужели думал, что я отзовусь?
Больше времени терять не могла, поэтому пустилась в бег, на ходу надевая кепку задом наперёд. Выбрав небольшую сауну, вошла внутрь, заплатила своей картой, побоялась картой Понтера. Мне нужна была фора для маскировки. Я блондинка и сильно выделялась на фоне смуглых азиатов. Поэтому
Надела очки, чтобы не так был заметен грим, и переоделась в традиционную одежду жителей станции, оставшейся у меня ещё с первого прилёта, тунику с косым воротом и широкие штаны. Оглядев себя со всех сторон в зеркале, кивнула своему отражению. Да, теперь я была смуглой брюнеткой. Рюкзак убрала в матерчатую сумку, туда же пихнула и свои вещи. Я должна была выглядеть нищенкой и отчаявшейся женщиной, готовой на любую работу.
Через час я добралась до нужного уровня и приблизилась к заветной двери чёрного входа в клуб «Ямамори». Всю дорогу осторожно озиралась по сторонам, выискивая моего телохранителя, но так и не столкнулась с ним. Ну и слава богу.
Моя легенда была сырой и неправдоподобной, я это прекрасно понимала, но ставила на то, что знаю всеобщий. Увы, многие азиаты не говорили на нём из-за нехватки денег на образование и прочих жизненных трудностей. Единого языка у них тоже не существовало, каждый квартал говорил на своём диалекте. Я знала только пару десятков предложений на японском диалекте, поэтому с них и начала, быстро перейдя на всеобщий язык, уговаривая сидящего передо мной азиата бандитской внешности. Слащаво красивый мужчина с волосами, зализанными назад, противно презрительно поглядывал на меня, удобно расположившись в мягком, видавшем виды кресле. Кабинет был очень маленьким и тесным, тёмным, с давящим низким потолком. Звуки музыки из общего зала еле слышно пробивались сквозь закрытую дверь.
Господин Хиджи — главный по подбору персонала — сначала даже рта не открывал. Брезгливо поморщившись, рукой приказал своим охранникам, двум амбалам в таких же чёрных костюмах, как и у самого хозяина, выставить меня из кабинета, но когда услышал всеобщий, остановил их. Я, глядя на мужчин, мимоходом удивилась, как деловые костюмы по-разному на них смотрятся. Господину Хиджи явно шили на заказ, а у охраны они сидели как с чужого плеча, мешковато.
Мне было противно унижаться перед хозяином кабинета, особенно стоять на коленях на грязном полу, вымаливая работу, но таковы реалии для обычных обывателей этой станции. Тут людская жизнь не ценилась, в грош её никто не ставил. Я рисковала своей шкурой и прекрасно это осознавала, лишь надежда на моих телохранителей теплилась в груди.
Меня взяли официанткой, хотя я просила должность пониже, а лучше вообще незаметную. Но легенда есть легенда, а по ней я жутко нуждалась в деньгах, поэтому сразу уточнила о них. Мне пообещали заплатить, правда, с такой улыбкой, что надеяться о зарплате не приходилось, да и трудового контракта со мной никто не собирался подписывать, лишь документы липовые забрали и, кажется, я могла с ними попрощаться навсегда. Одно слово — мафия. Здесь всё нелегально, и я была готова к подобному.