Лучшая рабыня для тирана

Тонян Лаура

Когда открываю глаза, находясь уже в знакомых апартаментах, вместо Тирана и извинений вижу лишь черный конверт на прикроватной тумбе с чеком внутри.

Ооо, как же я мечтаю разорвать эту бумажку на мелкие кусочки и швырнуть негодяю в лицо!

Но я этого не сделаю. Конечно же, нет.

Я думаю о сестре, когда меняю пластырь на лице. Сдираю с опухшей перегородки носа старый, обрабатывая раствором и наклеиваю новый. Лекарство щиплет, саднит, и я шиплю сквозь стиснутые зубы. Хорошо, что обошлось без переломов. Сильный ушиб и несколько царапин.

Не

задерживаюсь у зеркала и выхожу из ванной комнаты. Мне совсем не хочется смотреть на собственное обезображенное отражение.

Год назад меня вводили в несбыточный кошмар угревые высыпания на коже, а сейчас я позволяю себя избивать до полусмерти, участвуя в подпольных женских боях без правил на потеху толстосумам.

Я ненавижу то, как изменилась моя жизнь.

Глава 14

С первых секунд моего появления в детском отделе торгового центра я попадаю под прицел внимания разгуливающих мамочек со своими чадами. Я уверена, что они не разглядят моего лица, скрытого за солнцезащитными очками и медицинской маской. Им любопытно, однако они крепче прижимают к себе детей и торопливо отходят от меня.

Работница магазина пробивает товар, не забывая широко улыбаться, и при этом глазеет в моем направлении с подозрением. Разве я так похожа на человека, планирующего ограбить магазин с детскими товарами?

В каком-то смысле да. Но сделаю это законно.

Тиран компенсировал сполна последствия моего поражения на ринге, и вырученные деньги я решаю потратить на одежду и игрушки для Артема. Я бы хотела сейчас так же, как и воркующие мамочки, держать своего малыша за ручку и смеяться с ним. А после, накупив огромную кучу всего-всего, пойти и наесться мороженым.

Когда он поправится, мы обязательно так и поступим.

Мне хочется верить, что если и существует загробный мир, то Рената смотрит на меня и гордится. Я надеюсь, что заслужила ее прощение.

Я покидаю торговый центр с, по меньшей мере, десятью пакетами. На парковке ожидает автомобиль, любезно предоставленный Архиповым. Еще он великодушно предоставил мне возможность свободного передвигаться по городу в течение дня. Неважно, если таким образом он выразил сожаление о произошедшем. Я просто бесконечно рада, что не вижу его лица вторые сутки.

Водитель, которого я уже встречала, когда впервые приехала в «Юпитер», помогает мне положить покупки в багажник.

— Куда дальше? — спрашивает он.

Я даю указание ехать в больницу и называю адрес. Мне не терпится увидеть счастливую Артемкину мордашку, когда я завалю его подарками. Тяну лыбу всю дорогу, рассчитывая на то, что остаток дня никто и ничто не омрачит.

Я не отхожу от кровати племянника до тех пор, пока он не засыпает. Тихонечко закрываю книгу со сказками и целую ангелочка в лоб. Наш доктор разрешил оставить все игрушки здесь. Артемка еще не скоро вернется домой, поэтому найдет, чем себя развеселить и будет играть с другими детьми.

Перед моим уходом Виктор Андреевич успокаивает, говоря, что моя мать не появлялась на

горизонте. И Светлана, добродушная и самая любимая наша медсестра, сообщает превосходную новость. Дочь ее лучшей подруги, поступившая в ординатуру в эту больницу, согласна приглядывать за Артемкой. Разумеется, деньгами я не обижу!

Когда насыщенный день подходит к концу, и автомобиль Архипова останавливается у высотного здания, водитель завершает короткий телефонный разговор, разворачивается ко мне и извещает:

— Тиран Романович хочет, чтобы вы поднялись в пентхаус.

И вот отличное настроение как ветром сдувает.

Я плетусь через парадный холл к лифту, соображая, как вести себя при встрече с тираном. Изобразить беспечность и радушие вряд ли сумею, да и накинуться с кулаками, к огромному сожалению, тоже. Выпрет ведь.

Выхожу на предпоследнем этаже «Юпитера» и сразу замечаю, что дверь в конце коридора приоткрыта. Он ждет.

Масштабы двухуровневого пентхауса Архипова поражают воображение. Облик апартаментов подтверждает статус владельца и его завышенные требования к качеству жизни.

Широкая лестница, плавно изгибаясь, ведет на второй этаж и четко разграничивает гостевую и приватные зоны. Сооружение из прозрачного стекла первым бросается в глаза, вызывает интерес к тому, что же скрывается выше. Я осторожно прохожу вглубь апартаментов, на носочках. Кажется, будто даже мое дыхание способно нанести вред окружающей дороговизне. Предметы декора и мебель сверкают от чистоты.

Я невольно замираю и перемещаю взор к роскошному роялю оттенка слоновой кости, разместившемуся в центральной части этажа. О... мой... бог... это же «Steinway & Sons»! Легенда инструментального рынка. Илон Маск или Джефф Безос в фортепианном мире. Высочайшее качество отделки и звука. Прикосновения к клавишам этого восхитительного инструмента сравнимы с волшебством.

В самых сладких грезах «жизни до аварии» я мечтала о том, чтобы однажды блестяще отыграть концертную программу на Стейнвей, как многие именитые пианисты, в числе которых моя фаворитка Юйцзя Ван по прозвищу «летающие пальцы». Ее виртуозной технике я долго и упорно пыталась подражать, обучаясь в консерватории.

Я полностью очарована роялем и воспоминаниями, что не замечаю стоящего за ним Архипова.

Он ставит на опущенную крышку бокал для вина и идет ко мне. Не спросив разрешения, аккуратно отдирает утренний пластырь с носа и одобрительно кивает.

— Быстро заживает.

Мне неприятно смотреть ему в глаза, поэтому я опускаю взгляд к ногам. Задаюсь вопросом, носит ли он что-то помимо деловых костюмов? Я одета в худи на пару размеров больше и леггинсы с кроссовками. Короче говоря, неподобающе для Архипова с его несметными богатствами и всевышним социальным статусом. Может, выбрала бы в качестве «лука» что-то поприличнее, но не рассчитывала на встречу с ним.

Я прямо-таки чувствую его жажду отчитать меня за внешний вид.