Лучшая смена
Шрифт:
Жесть… Болел он, что ли? И почему не подошёл? Ну ладно, свидание не сложилось, но приятельские отношения никуда же не делись? Или делись… Две математики прошли как в бреду, вместо сложных уравнений я решала в своей голове задачки с миллионом неизвестных и одной постоянной – Пашей.
Дни тянулись за днями и сменялись неделями. Заканчивалась четверть, потом учебный год, а за ним и другой.
Последний звонок прозвенел громко и весело. Как странно: чуждая нашему поколению коричневая школьная форма с белым фартуком придала фигуре мягкие очертания. Туфли на высоком каблуке сделали юбку бессовестно короткой, а ноги, затянутые в капрон – восхитительно
Уже после торжественной линейки и классного часа, спускаясь с четвёртого этажа в окружении своих, вдруг ставших такими родными, одноклассниц и одноклассников, я даже ещё не увидела, но уже почувствовала его. Он стоял со своими друзьями, опершись на стену, и мне показалось, что мир перевернулся с ног на голову. Неожиданно мне стало жарко, на щеках расцвели два горячих красных пятна. Я физически ощутила его взгляд, что исследовал меня с самых кончиков тупоносых лодочек и до пушистых бантов. А потом он посмотрел мне в глаза. И казалось, это будет длиться вечно. Волнующая магия его карамельных глаз и мягкая, загадочная улыбка. Но лестничный пролёт сменился маршем, за ним – поворот. И я уже спускалась дальше, и только жар его взгляда ощущался на спине, прожигая дыру между лопатками и оседая в самом сердце горсткой пепла сгоревшей надежды.
Это была последняя встреча с ним. Потому судьба как-то отводила нас друг от друга.
А сейчас почти три недели нам предстоит работать на одном отряде. Здесь не спрячешься за чужие куртки в гардеробе, чтоб не столкнуться в узком коридоре, не пересидишь перемену в классе. Здесь меня ждут тесный контакт, общение, взаимодействие и море вопросов, что в итоге сводятся к одному, главному: «Как теперь мне себя с ним вести?»
Глава 4
Утро начинается слишком рано. Мне бы закутаться с головой в одеяло и не видеть Павла ещё четыре года или всю жизнь. Я настолько не выспалась, что, открывая глаза, чувствую, будто мне за веки песка насыпали.
Но заснуть снова или хотя бы немного понежиться в постели мне не дает нервное перенапряжение. Я выпрыгиваю из кровати и, чтоб хоть немного уравновесить себя и успокоить мысли, начинаю приседать.
Начало работы! Один…
Каким будет наш отряд? Два…
Какие дети? Три…
А их родители? Что за лагерь, какие там корпуса? Какая инфраструктура? Как долго добираться? Сорок восемь…
Пожалуй, единственные, в ком сомневаться не придётся – это Эмма Эдуардовна и Паша.
Приседания становятся более активными и дергаными, концентрация рассыпается. Пятьдесят пять. Достаточно.
Дальнейшее утро сливается в сплошное серое пятно. От предложения мамы сварить мне кофе я отказываюсь. По моему ощущению, кофе в долгой дороге не лучший товарищ. Димка отпросился с подработки, чтоб отвезти меня с моим багажом до места сборов. Сегодня он за рулём, место рядом с ним занимает мама.
Я еду на заднем сидении, плавность движения машины, шуршание шин по асфальту и лёгкая музыка расслабляют. Напряжение, которым в качестве сюрприза одарило меня это лето, постепенно уходит.
Моей расслабленности – как не бывало. Скорей бы уже приехать.
* * *
На месте сборов события сменяют друг друга стремительно, без перерывов: брифинг вожатых с руководством, последние наставления, инструктаж… Нам выдают списки детей, бейджи, фирменные футболки и кепки.
Мой мозг, обостренный ночной бессонницей, работает максимально собранно, а чувства, наоборот, дают слабину, что в сумме помогает мне быстро сделать выводы и принять решение. Я смело подхожу к черноволосой красотке в белоснежном сарафане. Она вожатая на 3 отряде, как сообщает мне бейдж.
– Катя, привет! Слушай, можешь поменяться со мной местами в отрядах? – Мой расчёт верен, в её глазах вспыхивает интерес, удивление и… о Боже, это что – надежда? Значит, я правильно поняла её долгие томные взгляды в сторону моего совожатого. – Мне по моей педагогической специфике ближе старшие дети.
Просить дважды не приходится. Она прямиком направляется к компании вожатых-парней и выхватывает оттуда Павла.
Начинается разговор. Катя размахивает руками, смотрит просяще и приправляет всё это очаровательной улыбкой. Я ожидаю, что Паша быстро согласится, ведь мой ход конем гениален! Мы все будем в выигрыше: мне не придётся испытывать неловкость, работая с ним, влюблённая девушка получит свой шанс, Паша будет рядом с такой красоткой… Уверена, все парни ему уже завидуют.
«Мой план с треском провалился», – понимаю я, когда вижу, как Павел спокойно улыбается, отрицательно качает головой и громко цитирует слова Эммы Эдуардовны про то, что готовые документы нельзя переделывать, а значит, и перераспределения не будет. Неудача отправляет меня в нокаут, но обдумать это мне некогда.
Постепенно начинают подъезжать родители, провожающие детей в лагерь. Вот рыжий мальчик в ярко-зеленой футболке вцепился в маму и не хочет заходить в автобус. А эта светловолосая девочка в джинсовом сарафане так быстро влетает в салон, что мама не успевает дать ей последние наставления, лишь кричит в спину: «Не скучай».
Не по погоде тепло одетая женщина в крупных очках просит пристальнее смотреть за её сыном. Другая, деликатно придерживая меня за локоть пальчиками с ярким маникюром, предупреждает, что её дочь укачивает в транспорте. Показывает на девочку, но я быстро забываю, о ком она говорила.
Вещи постепенно исчезают в грузовом отсеке, а наши подопечные рассаживаются по местам. Я слышу, как Павел просит одну из девочек с белесыми пушистыми хвостиками занять место на переднем сидении рядом с выходом. Она же хочет сидеть на последнем ряду кресел, вместе со своими подругами. Судя по голосу и просящим интонациям, она уже чуть не плачет. Я разворачиваюсь как раз в тот момент, когда он опускается перед этой девочкой на корточки, заглядывает в лицо и что-то тихо говорит. Я тем временем заканчиваю рассаживать других детей, проверяю, все ли пристегнуты, и, вновь обернувшись в сторону светловолосой капризули, вижу, что она, спокойно улыбаясь, сидит у дверей. Сейчас, когда суета утихла, в памяти всплывает, что это та самая девочка, которую укачивает.