Лучшая ведьма
Шрифт:
– Ты их видела? – вырвала меня из задумчивости мачеха.
– Да. Он подарил Хлое весь комплект.
– Даже не дождался окончания траура, – брезгливо поморщилась Энариэль. – Девица, должно быть, весьма бойкая и беспринципная, раз ее не смутили украшения покойницы?
– Нет. Хлоя очаровательная юная драконица. Совершенно не такая, как мы думали. Я почти уверена, что она не знает, кому раньше принадлежали украшения, иначе она бы их не приняла.
– Может, стоит сказать? – хитро подмигнула мачеха.
– Только
– И?
– Он постарался выглядеть расстроенным. У него не вышло.
– А как Эзраа? Он такой, как пишут газетчики?
– Лучше. – Я потерла кончиками пальцев висок. – Он явно недолюбливает Освальда…
– Драконы чуют гнильцу.
– Наверное, но…
– Тебе это не поможет, – понятливо закончила Энариэль. – Догадки и домыслы – не то, что можно противопоставить доброму имени несчастного вдовца.
– Именно.
– Когда ты собираешься подменить украшения?
– Через пару дней. Пусть обитатели замка немного успокоятся, а то мое появление и так вышло слишком запоминающимся.
В зеленых глазах Энариэль стоял невысказанный вопрос, в глубине темных зрачков искрилось веселье. Да, мачеха меня прекрасно знала. И то, какие экзотические формы в моих руках могла приобретать чужая магия, тоже. Пару раз мы с Энариэль экспериментировали с природной силой мачехи. В итоге пес с заднего двора из злобного монстра превратился в ласкового пушистика, к которому по-прежнему никто не рисковал подходить. А папа даже обещал заказать табличку «Осторожно! Добрая собака! Залижет насмерть!».
– Рассказывай, – подтолкнула мачеха.
– А что рассказывать? Я полетала на метле, чуть не протаранила хозяина замка, выяснила, что василиски боятся Виртиного сглаза, и состряпала отличное зелье от вони. Ну и, по мелочи, у меня весьма шустрая водоплавающая метла и прыгучий котелок.
Мачеха за кашлем скрыла тихий смешок и кивнула.
– Действительно, лучше отложить на пару дней, пока они к тебе немного привыкнут. Никки, Таррен выяснил кое-что интересное.
– Ты ему сказала? – Я возмущенно посмотрела на мачеху.
Договаривались же – чем меньше народа знает, какими делами мы занимаемся, тем лучше.
– Без его помощи нам не справиться. Ты можешь ошибаться, и в смерти Меган нет никаких загадок. Но если ты не ошибаешься, наша афера может быть очень опасной.
– Именно поэтому мы решили пока никому не говорить.
– Именно поэтому я сказала Таррену.
Бесполезно спорить. Помощь брата лишней не будет. Но это ведь Таррен!
– Так вот, из замка лорда Эзраа за последние пять лет сбежало больше двадцати ведьм, – доложила Энариэль.
– Сколько? – ужаснулась я.
– Двадцать.
Теперь я понимаю, почему мне настолько легко удалось получить эту должность в агентстве.
– А с
– Выясняет. Будь осторожна, Никки, что-то не так с этим лордом. До него у Эзраа работали три-четыре ведьмы на людской век. Либо твой начальник – хам и задира, либо он по какой-то причине не желает следовать обычаям.
– Не хам и не задира… – задумчиво пробормотала я.
Надо бы подробнее узнать о традиции нанимать ведьму.
Впрочем, возможно, вскоре меня тут не будет. И не только меня. Вряд ли Меган станет покрывать мужа. Предательство убивает даже самую сильную любовь.
– Будь осторожна.
– Хорошо.
Погасив зеркало, я погладила подбежавшую Фан. Часы на башне пробили три.
– Посмотришь, где Хлоя хранит драгоценности?
Кошка громко мурлыкнула и послушно запрыгнула в зеркало. Вернулась быстро, улеглась рядом на подушку, показала спящую Хлою. Хотелось ругаться и смеяться одновременно. Девушка спала в ожерелье. Серьги и перстень поблескивали на туалетном столике.
Украшения к драконице не привязаны, поэтому она может легко их снимать. И все же она, сама того не подозревая, почувствовала скрытую силу комплекта. Видимо, кровь предков нашептала, что стоит оставить при себе хотя бы часть подарка. Или, что более вероятно, как и все юные девушки, она, не имея возможности оказаться с предметом обожания наедине, решила довольствоваться его презентом.
Что ж, придется подменять украшения постепенно.
Погасив светильники, я пошире распахнула окна – ароматный котелок в гостиной мстил. В спальню то и дело просачивался голубой пар, в бабочек он превращался уже с моей стороны. Плотно закрытая дверь препятствием не стала. К счастью, зелья во вредной посудине оставалось немного.
По дороге к кровати меня перехватила метелка. Вопросительно зашуршала крыльями, подлетела к ванной.
– Опять купаться? Смотри корни не пусти.
Набрав метелке воды, я забралась под легкое одеяло. На соседней подушке успокаивающе мурлыкала Фан. За окном по звездному небу медленно плыла огромная луна. Должно быть, сегодня хозяин подлунных земель особенно силен. Я вспомнила нашу прогулку по лесу. Как ели ежевику… И после, на лестнице… Для ведьмоненавистника он очень хорошо отнесся ко мне. Даже слишком.
Проснулась я рано, едва алый краешек солнца выглянул из-за укутанного сизой дымкой горизонта. Разбудил меня мелодичный перезвон, будто рядом осыпались осколки зеркала, – бабушкины украшения звали родную кровь, и зов становился все громче, варьировался от едва различимого хрустального звона до грохота, будто стекло разбивают прямо над головой. То еще чувство.
К счастью, зов я слышу только ранним утром, когда отражения в зеркалах «оживают» под первыми солнечными лучами. Романтично. Но что он означает – неизвестно.