Лучше быть святым
Шрифт:
— Все каналы связи напрямую связаны с руководством Службы внешней разведки, — напомнил Подшивалов, — может, за всем этим стоит Примаков?
— Вполне может быть, — согласился Меджидов, — кстати, провокация с целью убрать Баранникова очень в его стиле. Тут я могу согласиться. Но вот полет из окна своего дома для Паулиса Билюнаса Примаков придумать не мог. Очень грубо. Его люди работают тоньше, деликатнее.
— Как только нам передали о варианте «семь», — начал Ковальчук, — мы стали просчитывать варианты. Мы сразу поняли, что необходима личная встреча. Но учитывая, что вы были задержаны, мы стали разрабатывать вариант встречи с учетом психомодели Игоря Арсеньевича. Выбирали место встречи, задействованность других членов группы, возможные варианты отхода, продумывали вопросы безопасности. Менять что-либо уже поздно. Сообщение было отправлено два часа назад.
— Понятно, — помрачнел
— Да, — оживился Ковальчук, доставая карту. — Условное место встречи состоится здесь. Игорь Арсеньевич будет стоять под аркой, на этом мы настояли. Из проезжающих на улице машин этого места не видно и стрелять тоже невозможно. Предполагаемый убийца должен выйти из автомобиля и завернуть за угол. Вот здесь мы и планируем место Сулакаури. Он оденет белый халат, снова станет усатым грузином и будет продавать всякую мелочь.
— Почему белый халат? — спросил Меджидов, — сейчас на улице торгуют чем угодно в любой одежде.
— Психологически оправдано. Он должен продавать еду. Пирожки какие-нибудь, сосиски, сладости. Белый халат внушает подсознательную уверенность, что его владелец не может оставить свой товар даже на мгновенье. Важно чувство стерильности, чистоты. Это не шампанское, около которого не обязательно стоять. Потом психомодель Сулакаури соответствует этому образу. На халате обязательно должно быть большое пятно, а деньги он будет держать во внутреннем кармане, как настоящий торговец, опасающийся подвоха. Елена Юрьевна будет идти навстречу предполагаемому месту свидания Подшивалова с представителями Службы внешней разведки. Мы должны найти ей небольшую собачку, такого карманного типа. Это действует успокаивающе на нервы. Главное — очки. У Сусловой должны быть очки с очень большими линзами. У нас есть здесь такие очки. Человек в них выглядит как почти слепой. Конечно, там нормальные стекла.
— Я это помню, — кивнул Меджидов, — мы однажды использовали этот трюк с Билюнасом в Румынии.
— Моя задача, — продолжал Ковальчук, — задержать в случае необходимости наблюдателей, дав возможность Подшивалову исчезнуть. Я должен в случае необходимости переходить улицу и столкнуться с автомобилем. Резкий визг тормозов заставит агентов отвлечься на мгновение и этого достаточно, чтобы Подшивалов вошел в блок. Там есть выход с другой стороны. Мы уже проверяли. А Суслова войдет в дом и встанет у лифта, дожидаясь, когда тот сверху приедет. К тому времени лифт, конечно, работать не будет. У нас были сложности с автомобилем. Не было четвертого исполнителя. Согласитесь, Кямал Алиевич, троим обеспечивать безопасность достаточно сложно. Нужно как минимум пятеро. Но теперь все в порядке. Вы сядете за руль автомобиля. Его можно будет угнать на соседней улице. Там три машины, принадлежащие работникам коммунхоза, стоят без сигнализации. Со двора их не видно. Обычно там сидит старушка-лифтерша, но в этот момент ее позовут к телефону. У нее дома двое внуков, я уже проверял. У вас будет всего три минуты. Думаю справитесь.
— А если его вдруг арестуют? — спросила улыбаясь Лена.
— Не арестуют, — строго ответил Ковальчук, — не впервые.
Он вдруг вздохнул. — Я так устал. Эта неопределенность хуже всего. Знаете, мои дорогие, я только недавно понял, как люблю вас, как я привык встречаться с вами. У меня очень хорошая супруга, дети, внуки. Но, когда я долго не вижу вас, мне чего-то не хватает. У вас не бывает такого чувства, Кямал Алиевич?
— Конечно, бывает. Мы привыкли к этому образу жизни, и наше вынужденное безделье нас просто дисквалифицирует.
— Вы правы, — горячо поддержал его Теймураз Сулакаури, — иногда просто хочется на стенку лезть от безделья. Вы знаете, как я обрадовался, когда услышал голос Кямала Алиевича. Хотя сразу понял: что-то произошло.
— Все, — прекратил разговоры Меджидов, — хватит лирики. Давайте ваши расчеты, проверим еще раз. Олег Митрофанович, судя по вашим словам, вы выбираете себе психомодель очень пожилого человека. По-моему, вы уже вживаетесь в образ.
— Да, — кивнул Ковальчук, — эта смерть ребят на меня так подействовала. У Паулиса умерла жена пять лет назад. Вы помните, тогда мы были в Англии. Он в этом году должен был жениться. Я даже не знаю, успел ли он это сделать.
Евгений Максимович Примаков был завербован еще в студенческие годы. Именно тогда он получил кличку «Береза» и начал свое активное сотрудничество с органами КГБ, не прекращавшееся фактически никогда. Все его последующие должности в различных академических
Правда, однажды его связи с КГБ окажут ему плохую услугу. Когда в августе девяносто первого, вернувшийся в Москву из Фороса Горбачев с ужасом и удивлением узнает, что почти все его министры поддержали ГКЧП, он первым делом сменит Министров иностранных дел и обороны. Реальной кандидатурой на должность руководителя внешнеполитического ведомства станет фигура Примакова. Но здесь произойдет непоправимое. Горбачев получит информацию, что его западные партнеры крайне негативно отнесутся к назначению на эту должность ставленника КГБ и друга Саддама Хусейна, Примаков не получит тогда эту должность, но вскоре Горбачев, разделивший КГБ на разведку и контрразведку, предложит ему возглавить Центральную службу разведки, на что Примаков с радостью согласится.
Сумевший в августе девяносто первого года прождать немного в тени, Примаков останется незапятнанным политиком и для Бориса Ельцина, с чьей подачи он останется на своем месте и в новой России. Осторожный, хитрый, старающийся держаться вне политических интриг и склок, Директор службы внешней разведки благополучно пересидит всех. Уйдут Бакатин и Моисеев, посадят Баранникова и Дунаева, снимут Голушко и Скокова, а Примаков, демонстрирующий полнейшую невозмутимость, будет по-прежнему сидеть в своем кресле. Впрочем, надо отдать ему должное. Он сумеет сделать из российской разведки достойного продолжателя дела ГПУ — НКВД — КГБ, внедрив своих резидентов и раскинув свою агентурную сеть по всем республикам бывшего Советского Союза. Более того, несмотря на окончание «холодной войны», Примаков уверенно будет наращивать количественные и качественные показатели, доказывая, что геополитические интересы не подвержены никаким колебаниям.
Выходили с разных сторон, чтобы не привлекать ненужного любопытства. Подшивалов сел в троллейбус. Сулакаури и Суслова поехали на метро. Меджидов и Ковальчук поймали попутные автомобили. В точно назначенное время Ковальчук, позвонив, попросил позвать к телефону старуху-лифтершу. Меджидов подошел к автомобилю и несколькими точными движениями открыл машину. Сел внутрь и почти неслышно отъехал.
Подшивалов был уже на месте. Он завернул за угол, пройдя мимо Сулакаури, спорившему о чем-то с пожилой женщиной, настаивающей на замене бутерброда с сосиской. Сулакаури, едва успевший встать на углу и скупивший, все сосиски за два квартала отсюда, уже продал три четверти своей продукции и с ужасом наблюдал, как остается вообще без товара. Столик и халат ему привез Ковальчук, заехавший по дороге в одно из московских кафе. За очень большие деньги ему дали на время этот халат и этот небольшой столик, с трудом поместившийся в машине. Для Лены собачку так и не успели найти и вместо нее Ковальчук предложил купить огромную, почти в натуральный детский рост куклу, с которой Суслова должна была появиться под аркой.